Моци улыбнулся и, махнув в сторону крепостного двора, проговорил:
— Можете взять джип, майор. Не сомневаюсь, что вы вернетесь, однако должен напомнить: если вы поддадитесь соблазну и вздумайте остаться, я расстреляю троих ваших солдат.
Джон зашагал вдоль парапета к лестнице. Дойдя до нее, он увидел Мэрион Шебир и остановился. Глаза их на мгновение встретились: ее взгляд олицетворял усталость и душевное страдание. Он понимал, что ей хочется закрыть глаза, чтобы не видеть ничего вокруг, но словно какая-то сила не давала ей сделать этого, заставляя смотреть на все происходящее. Без всякой горечи, но чувствуя небывалое смятение в душе, Джон подумал: женщина, которую я люблю и которая любит меня, все еще продолжает оставаться по ту сторону противостояния.
Не обращая внимания на Моци, следовавшего за ним по пятам, он спросил:
— Вы знали, что это должно произойти?
Мэрион кивнула:
— Я ничего не могла поделать.
Мгновение гнев готов был задушить его. Ведь достаточно было одного ее слова, чтобы Грейсон и двое солдат остались живы! Одного ее слова хватило, чтобы не допустить смерти человека, назвавшего себя Хадидом Шебиром! Но Джон подавил в себе эту минутную бешеную вспышку, потому что знал, что не может ошибиться: если она не произнесла этого слова, значит, появилась какая-то важная причина, которая помешала это сделать.
Сзади послышался голос Моци:
— Поторопитесь, майор Ричмонд!
Джон спустился по лестнице и направился через двор к джипу. Незнакомый человек в черной кожаной куртке стоял у дверей в казарму, держа майора под прицелом своего автомата.
Примятые кусты на лужайке вдруг привлекли внимание Джона. У подножия драконова дерева он увидел тело Грейсона, и в голове его пронеслась шальная мысль: вот, стало быть, чем закончились честолюбивые планы Грейсона. Парень мечтал о головокружительной карьере, и… Футах в четырех над землей из искореженного пулями ствола сочилась липкая, вязкая темно-красная жидкость, оставляя на коре длинный след и образуя внизу темную лужу… Джон пошел к джипу.
Высокий тощий человек с непропорционально маленькой головой, оттащив в сторону тело Хардкасла, принялся открывать ворота.
— Постарайтесь сделать так, чтобы капитан Берроуз реагировал на мои слова должным образом и не наделал ошибок.
Когда вернетесь, оставите джип за воротами и войдете сюда, сложив руки на затылке. Будете держать их так, пока вас не обыщут.
Джон ничего не ответил, молча завел мотор и направил машину к открытым воротам.
Проехав по пыльной дороге до Моры, он остановил машину у самого берега, там его уже ждал лейтенант Имрей с шестью матросами. Имрей сразу же подбежал к нему:
— Что там стряслось?
— Хуже не придумаешь! Скажите матросам, пусть садятся в шлюпку. Все как один. Я должен срочно увидеть капитана Берроуза.
Имрей хотел еще что-то спросить, но, увидев выражение лица Джона, передумал — слова так и застыли у него в горле.
У причала толпились жители Моры, и среди них сеньор Альдобран. Джон подошел к нему и сказал:
— Сеньор, у нас неприятности. Пусть жители деревни идут по домам и остаются там до полудня. И пусть ни в коем случае не приближаются к крепости, иначе сэр Джордж Кейтор и мои люди могут погибнуть. Выполняйте. Это приказ.
И, ни слова не говоря, они отчалили от берега, направляясь к «Дануну».

***
В сосняке, где Арианна обычно встречалась с Марчем, заливаясь храпом, спали мертвецким сном Гроган и Эндрюс. Рядом на мягкой подстилке из сосновых игл, переливаясь на свету, стояла наполовину опустошенная бутылка бренди. Эндрюс неподвижно лежал на спине, Гроган, наоборот, шевелился и беспрестанно ворочался во сне. Что-то кольнуло его в правый бок, и он перевернулся на другой, но через несколько мгновений кольнуло и в левый, Гроган снова поменял положение. Наконец он сел, ошалевший от сна и выпивки, приоткрыл глаза и снова закрыл, испугавшись яркого, режущего света, потом опять, но уже осторожно открыл, приставив руку козырьком, огляделся по сторонам и покачнулся. Взгляд его упал на спящего Эндрюса, и некоторое время он тупо смотрел на приятеля, потом, словно почувствовав острый приступ головной боли, глухо застонал и со словами «О Господи!» брякнулся на мягкий игольчатый ковер, распластавшись на спине и тяжело дыша.
Яркий, слепящий свет пробивался сквозь закрытые веки, заволакивая все вокруг красным туманом и вызывая у Грогана судорожный приступ головокружения и тошноты после вчерашней попойки и тяжелого одуряющего сна.

***
— Такие вот дела. — Джон подошел к графину, стоявшему на столике у постели Берроуза, и налил себе воды. Осушив стакан до дна, он глубоко вздохнул. Теперь ему стало легче. — Все карты в руках Моци. Одно твое неверное движение — сэру Джорджу и моим ребятам конец.
Берроуз молчал. Он сидел на краешке постели и угрюмо смотрел перед собой. Джон взял из портсигара сигарету и закурил.
— И что он, по-твоему, собирается предпринять до полудня? — внезапно проревел Берроуз.
— Все ясно как божий день. Он заберет с собой сэра Джорджа и тело Хадида.
— Но как? Как он выберется отсюда?
— По воздуху. Думаю, за ними придет самолет-амфибия. Его люди, должно быть, попали сюда именно этим путем, — Сколько у него людей?
— Полагаю, пятеро или шестеро.
Берроуз встал:
— Да я могу вмиг разнести эту паршивую крепость в пух и прах! Камня на камне не оставлю!
— Но ты не сделаешь этого.
— Да что с тобой случилось?
— Сам не знаю. Моци выгодно считать, что это я убил Хадида. Во всяком случае, киренийцам скажут именно так. Правда, пока они еще на острове, мы могли бы попытаться предпринять что-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102