И в этот момент вдруг появилось единственное знакомое в круговерти лицо – Франц Гершенович.
– Юрий, ты? А я думаю, почему не пришел? – с ходу засыпал вопросами Гершенович. – Ну, как тебе здесь? Шикарно, да? А почему один?
– Да так… – я поморщился.
– Ничего, здесь невесты на любой вкус. Только не плошай. А что это у тебя с ухом?
– Да немножко прижали… А ты сам почему один?
– Если бы, дружище! Моя баба где-то там, с подругами болтает. Давно не виделись – со вчерашнего дня. Давай выпьем, что ли?
– Давай.
– Что у тебя, шампанское?
– Как видишь.
– А я, пожалуй, коньячку. А может и ты, а? По стопочке.
– Да нет, после шампанского…
– Ну и что – после шампанского? Пока как следует не выпьешь, ты здесь ничего хорошего не увидишь, – тараторил Гершенович.
– Ладно, давай.
– Мы заказали по сто граммов «Наполеона».
– Ну, как? Краски стали ярче? – улыбнулся Гершенович, двумя глотками отправив жидкость внутрь.
Я промолчал, но тоже улыбнулся.
– Не дрейфь, смотри сколько вокруг девиц, – Гершенович тяжело вздохнул. – Я тебя пока оставлю, извини. Кажется, кое-кто уже созрел для делового разговора. Смотри, какое у него сейчас милое, доброе выражение лица.
Но я не повернулся в ту сторону, куда показывал Франц. А он только положил руку мне на плечо и подмигнул:
– Давай-давай, действуй!
Гершенович испарился. Я прислушался к разговорам. Рядом двое солидных людей говорили о Чечне. О том, что воздушные атаки на Грозный усилились. Русские бомбят днем и ночью. Основные объекты бомбежек – аэродром и аэропорт, места дислокации сторонников Дудаева. Но перепадает и мирному населению.
– Ельцин им всыплет, – говорил один из мужчин, закусывая водку бутербродом с бужениной, – он еще с начала декабря там давал им прикурить. Даже мирному населению. Помнишь, первого декабря в старопромысловском районе Грозного осколками одной из ракет штурмовика был уничтожен автобус, в котором ехали пассажиры?
– А-а! Это тогда, когда хотели раздолбать дом Дудаева? – ответил первому второй мужчина, мощными челюстями перемалывая закуску. – Они разнесли чуть ли не весь квартал, в котором находится дом Дудаева.
– Ты знаешь, – сказал первый, – Дудаев утверждает, что знал о готовящемся налете. Вся семья находилась дома и, по его словам, никак не хотела прятаться в подвале. Ему с трудом удалось затолкнуть ее туда. Самолеты заходили с четырех сторон, и бомбы попадали в соседние дома. И в доказательство случившегося Дудаев привез с собой осколок бомбы, обнаруженный возле своего дома.
– Они же тогда чуть делегацию депутатов Госдумы не накрыли! Однако последние самолеты покинули небо над Грозным за полчаса до въезда туда российских парламентариев… Мы водку еще пить будем? – поинтересовался первый мужчина.
– Ну давай еще по стопочке, – согласился напарник и продолжил разговор о Чечне: – Кто у них там министром МИДа, Юсеф какой-то? Он и вице-президент Яндарбиев встречались с этими шавками из Госдумы и встреча «носила обоюдно полезный характер». Сейчас как долбанут по Грозному, чеченцы костей не соберут. Разве военные простят, что двадцать одного русского пленного Юшенкову, этой падали, показали?
– Да-да, давай тогда еще по стопочке. За старый год… – предложил первый мужчина. Он видел, что я стою, скучая, один. Поэтому смерил меня взглядом с ног до головы и предложил:
– Вы к нам не присоединитесь?
Мы сели за пустой столик, водрузили бутылку с коньяком в центр стола.
– В случае чего вы, молодой человек, займетесь нашими женами, – шутливо сказал один из мужчин, плеснув в рюмки коньяку. – А мы тут поболтаем.
– А вы, случайно, не военный? – спросил у меня второй мужчина.
– Да, – ответил я. – Военный. Бывший…
– Мы вот тоже бывшие… Не у дел… Вот он, – мужчина кивнул на своего напарника, – дивизией командовал, а я – полком. И в расцвете сил, пожалуйста – под сокращение. Да дайте мне десяток танков, вертолетную бригаду, и я бы этого Дудаева в бараний рог скрутил бы… А то хорохорится, подавай ему в посредники Ландсбергиса, тьфу!
– Такой ты горячий, – сказал тот, кто командовал дивизией, – прямо-таки и согнешь. Там весь Кавказ встанет за Дудаева. Помянешь мое слово.
– По поводу своих соседей по Кавказу, знаешь, что Дудаев сказал? – парировал слова товарища мужчина. – Что мол, все эти народы остаются трусливыми, опасаясь возмездия со стороны России. Поэтому на помощь Конфедерации народов Кавказа он особо не рассчитывает, больше полагаясь на помощь Всевышнего.
– Аллаха? – хмыкнул бывший комдив. – Не забывай, что к Дудаеву в Чечню стекаются исламские силы. Тем более, что он призвал кавказские народы «перенести беды на российскую территорию». Его прогноз развития событий, знаешь, каков? Что Россия не откажется от агрессии, поскольку на губах «ястребов кровавая пена».
Я пил коньяк маленькими глотками и молчал. Я из-за принципа не читал газет, не слушал радио, а телевизор смотрел только тогда, когда мой дед Матейко насильно усаживал меня перед экраном. Оказывается, я многое пропустил за это время, и в Чечне, похоже, началась настоящая заварушка.
– Так что? – спросил я после того, как у меня потеплело на сердце. – Уже и пленных чеченцы набрали?
Отставники переглянулись и уставились на меня: откуда, мол, ты свалился? Старший налил коньяку мне, потом товарищу, потом себе.
– Молодой человек, а знаете ли вы, что чеченцы на митинге решили за каждый налет на Грозный вешать по одному пленному российскому офицеру? Хочется надеяться, что не митингу все-таки решать их судьбы… За это и выпьем…
Но выпить мы не успели. Неожиданно к бару подошли две разодетые женщины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183