– Да.
– Почему мы еще не сели?
– Мы… спорили.
– Вы меня разбудили.
– Прости.
Аарх завалился в соседнее с пилотским кресло.
– Да будет так.
Я вздохнул с облегчением. Похоже, мне сегодня все-таки позволят умереть.
– Что ты с ними сделал?
– Я спал и размышлял, проснулся, пришел сюда и стал действовать. Они хотели размышлять, поэтому я отправил их в сон – размышлениям место там. А здесь действие, аарх?
– Аарх.
– Летим?
– Летим.
Я рухнул в кресло, как будто это была захлопывающаяся пасть чудовища, положил взмокшие ладони на рычаги. Сглотнул поднявшийся к горлу комок. А что если Эммади не врал и сейчас мемо-пакет промоет мне мозги?
Как будто у меня есть выбор…
– Летим…
Повернув кисть, я оживил направляющие. Потом включил основные двигатели, задал первую готовность маневровым… И почувствовал тошноту – голова взорвалась изнутри. Мемо-пакет раскрывался.
Я закричал и бросил корабль вперед. Дрянь, вшитая в пакет навыка, пыталась перехватить контроль. Руки становились ватными, глаза слезились… Что-то внутри меня, скользкое и противное, пожирало сознание изнутри. Мне стало наплевать. Плевать на Ти-Монсора и Красный Мир, на Империю, на то выстрелят по нам или нет… Я испугался этого равнодушия, меня снова затрясло, но психокод тут же сожрал и мой страх. Снова стало пусто. Пока я боролся и корабль шел вниз. Но сколько я еще продержусь?
Словно в приступе эпилепсии я отстукивал напряженными пальцами по экрану, задавал команды автопилоту. Скуф метался у меня на коленях, заглядывал в глаза, скулил. Потом он прыгнул мне на плечо, и дикая боль налетела справа. Я отключился.
Аарх держал меня за подбородок и неодобрительно качал головой. Я потянулся к правому уху – по шее текла кровь.
– Что… Что произошло?
– Твой друг коснулся мозга и стер врага.
Судя по невыносимой боли, скуф «касался» напрямую. Пролез в ухо хвостом и стер мемо-пакет. Прямо с нейронов… или прямо с нейронами. Я погладил зверька, спокойно свернувшегося пушистым клубком на моих коленях.
– Мы все еще на орбите?
Аарх по-детски пожал плечами. Я обернулся к пульту – оказалось, мы практически не сдвинулись с места. Корабль летел к базе на «самом малом вперед». Я медленно потянул рычаг на себя, корректируя глиссаду. Потом повернулся к мальчику.
– Слушай… Если они правы, есть большая вероятность, что нас собьют.
Аарх облокотился на холодную спину Эммади и принялся грызть ноготь.
– Хочешь в сон?
– Нет…
– Хочешь порассуждать?
– Нет, но…
– Тогда летим.
– Я говорил это к тому, что тебе лучше забрать их и залезть в десантный бот. Останетесь на стабильной орбите, и через пару часов вас подберут.
Аарх наклонил голову к плечу.
– Они не верили твоим чувствам, я верю. Почему мне с ними?
– Потому что это опасно!
– Я не боюсь упасть в смерть. Хотя ты хорошо объяснял.
И снова я вздыхаю…
– Я тоже не боюсь, но мне не хочется, чтобы ты погиб из-за того, что я ошибся.
Он был искренне удивлен.
– Ты веришь своим чувствам?
– Да.
– Тогда чего ты боишься?
Еще одна моя попытка объяснить, и он отправит меня в сон.
– Ты прав, размышления отравляют суть. Идти туда одному – самоубийственно и глупо. Но это то, чего требует моя суть. Вы остаетесь. Если меня не собьют – тогда приземляйтесь.
– Я иду не с тобой. Я сам по себе.
Снова игра в слова.
– Как хочешь.
– Так хочу.
Кто бы сомневался… Повернувшись к штурвалу, я проверил системы связи – вдруг они прекратили радиомолчание?.. Нет, все по-прежнему было глухо. Я пролистал данные по связи.
Какого черта? Компьютер утверждал, что на яхте установлен полноценный радиопередатчик. Эммади соврал? Я поборол желание немедленно приступить к отрыванию его пальца. Подождет… Я включил передатчик.
– База, разрешите посадку, у нас экстренная ситуация четвертой ступени. Частичная разгерметизация жилых отсеков.
Никто не отвечал, я поставил послание на повтор и забил им все частоты. Тщетно прождав пару минут, я плюнул и начал снижение. Сканеры показывали, что турели базы повернулись в мою сторону… Я улыбнулся трясущимися губами, положил взмокшие ладони на рукояти и увеличил скорость. Турели прилежно поворачивались вслед. Верю ли я собственным чувствам? И да и нет, Аарх…
– База, разрешите посадку…
Турели следили за мной, я за ними…
– База…
Не стреляйте, я везу вам долгожданную контрабанду, море девочек, экстренную ситуацию, раненых… хуже – раненых животных, истекающих кровью, мольбами и молитвами…
– База, разрешите посадку, у нас экстренная ситуация четвертой ступени. Разгерметизация продолжается, через двадцать минут переборка не выдержит.
Еще – пси-хоттунца, ему плохо, потому что плохо мне, а он вынужден сопереживать. Это слишком много для него, он истекает мольбами, молитвами, раненными животными… Орел – я синица, как вам это нравится? Синица – дуплу: дорогой, а почему мы живет в дупле, когда все нормальные люди живут в гнездах?
– База… Это уже третья ступень. До полной разгерметизации – семнадцать минут.
Не стреляйте – я хороший, просто глупый. Не стреляйте. Я лечу в голубом вертолете, я бесплатно покажу кино, я волшебник – даже умею глотать плазму, только вы не проверяйте. Поверьте на слово. Знаете, какое это сокровище – доверие. Спрячьте и никому не показывайте. Даже мне, когда я долечу. Я ведь долечу?
– База. Разрешите посадку, мы задыхаемся…
Вы не смотрите на сканнеры, они врут, что яхта в порядке. Не смотрите, что нет никаких пробоин, нет пузырьков воздуха, шлейфом стелющихся за кораблем. Просто не стреляйте и все. Готовьте конфеты. Твердый оклад в шоколаде – вот мои требования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124