Мы там подыхали – лихие парни, прибывшие за быстрыми деньгами: плутониевая лихорадка… Рудники мы забросили очень быстро – когда стало понятно, что последние крохи мы уже выгребли, и вовсе они не были никаким «хорошим началом». Обнаружили жилу «благородки», но сам понимаешь, добывать золото в таких условиях – не окупится. Бросили. Ушли под купол и все реже выходили на разведку месторождений. Поняли, что все совсем паршиво, когда иссяк поток «сероглазых». Вот вроде во вселенной всегда найдутся идиоты, готовые рвануться под купол на коме смерзшейся радиоактивной пыли, только чтобы найти там свой первый грамм. Но новички пребывали все реже, а через пару месяцев мы не нашли в салуне ни одной незнакомой рожи, которую можно облапошить в карты. Потом стало не хватать еды, потом забарахлили дистилляторы и один за одним начали отказывать – как эпидемия. Стало по-настоящему страшно. Мы послали запрос на Зайру, но там ответили, что приписанных эвакуаторов на такое количество человек у них нет, только малые корабли. Коммерческие круизные лайнеры запросили столько, что… Почему-то мы думали, что всем вместе улететь будет проще, но ничего не вышло. Отправили еще запрос на Иолу, но столица молчала… И тогда прилетел этот транзит. Что-то барахлило у него там, запросил посадку на ремонт – не в курсе был нашего положения, приземлился… Он отказался нас вывозить – и так сроки горели… Ну, мы и налетели – пытались без жертв, но не вышло. Первым пальнул кто-то из «сероглазых», и пошло… Корабль остался за нами, но перестрелка превратила левый борт в кружевную салфетку, сожгли навигационку… В общем, мы пробовали его залатать, но вяло как-то. Может, возьмись мы тогда все вместе – и смогли бы выбраться. Но мы просто растащили провизию и заперлись каждый у себя.
Шон провел влажной ладонью по стеклу. Скрип резанул по ушам:
– Лерц прилетел на четвертый день. Тогда он был командующим «Клюва», звена истребителей. В основном их задействуют для внепланетарных боев, для штурмов орбитальных фортов… У нас не было фортов, взлетать и драться нам было не на чем. Лерцу нужно было высаживаться, арестовывать нас, предавать суду… Наверное, он просто не хотел рисковать своими людьми. Сотня отменных пилотов, выпущенная на незнакомую планету для ареста полутысячи местных бандитов… Бред. Даже я признаю, что это бред. Он и не стал – запросил разрешение командования, потушил нашу звездочку и улетел к чертям вместе со своими «клювиками». Если бы не Мон, я б так там и остался, на остывающем песчаном коме, подыхать, как остальные…
Он прижал палец к стеклу.
– Видишь звездочку? Это наша… Странная штука – космос… Звезды нет, а свет от нее еще идет сюда. Ненадолго это, конечно. Скоро ее уже не будет видно… Но ведь можно телепорхнуть на пару световых недель и снова. Так и гнаться за ним, обгонять его, смотреть и притворяться, что всего этого не случилось. Что паршивая грязная планета еще меняет день и ночь, там еще живут мои приятели и течет какая-никакая жизнь. Можно так и бегать за этим светом, уходя все дальше. И от жизни и от мертвой звезды…
Шон прижал морщинистый лоб к стеклу, к той точке, в которую только что упирался его палец. Потом невесело усмехнулся и скосил на меня глаза.
– Пошли, Тим… Осталось совсем немного.
Двадцать семь человек в тонари – это нечто. Я понял, что братишка имел в виду под «набьемся как ресницы в замочную скважину женской раздевалки». Мы едва могли дышать. Мон лежал на полу с датчиками на висках, мы же старались на него не наступать. Ванда стояла где-то у противоположной стенки. Мне в грудь уперся бородой Шон, слева возвышалась оглобля «Старбака», в затылок, вызывая неуместные мысли, ровно дышала Лия. Как только мы перешли в пси-измерение, она ойкнула – те, кто рискнул переодеть белье, остались в форме на голое тело. Лиф Сары спланировал на пол ангара, накрыв упавшие чуть раньше браслеты «Киитоса». Архоттунец недовольно заворчал. Сара только вздохнула.
– Революция превращается в сексуальную.
Никто не смеялся. Мон завел тонари внутрь катера, и Яано медленно вылетел из ангара. До флагмана было двадцать минут лета – от звезды Яано мог долететь и за три минуты, но погасить потом двигателями такую скорость было довольно сложно.
Летели молча. Изредка «Чили» ворчал – он пересекался с переборкой катера и вид проходящих через него проводов приводил штурмовика в бешенство – он начинал пихаться, но его быстро успокаивали. Я стоял по пояс в блоке гравигена, но после приключений на пиратском линкоре я уже не удивлялся причудам полупрозрачного существования. Обернувшись к Лие, я заметил, что она по-прежнему невозмутима. Зато вовсю скулил Ромеро, который был из «бледных», поэтому сидел не в тонари, а за боевым пультом катера. Вся его верхняя половина была забита полупрозрачными ногами угрюмых мужиков красной группы. Я из них никого не знал.
Когда мы достигли границы защитного поля флагмана, Яано запросил посадку и вышел на связь с адъютантом Лерца – сообщил, что «случилось» на базе и заявил о поимке Ти-Монсора. Поле отключили, катер пересек границу, Мон вывел тонари и полетел к первой точке выброса, прижимаясь к обшивке флагмана. Так как тонари не был невидимым, точки выхода групп приходилось назначать в соответствии с близостью к обшивке, чтобы Мон мог долететь туда, не являя нашу полупрозрачную сущность кому бы то ни было. Что касается систем слежения, они были заблаговременно переданы под контроль «бледным» операторам.
Желтая группа выходила третьей. Мон провел корабль через законсервированные отсеки флагмана ближе к центральным палубам и высадил Ванду, Сару и обоих архотгунцев в рекреационной зоне младшего командного состава.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124