— А ты очень умный, что ли?— Да, очень!— Тебе же хуже. Так бы поверил — и успокоился бы. У-уу-у...Машина разведки следовала за едва ползущим неуклюжим троллейбусом. Следить за городским транспортом ничуть не проще, чем гоняться за двенадцатицилиндровым “порше”. Попробуйте подолгу тянуться длинной питерской улицей за громыхающей колымагой, тормозящей у каждого столба, не обходить ее — и остаться незамеченным. Старый то и дело сворачивал, на остановках обгонял троллейбус, уезжал вперед и возвращался по встречной полосе — в общем, утомительная и нервная морока. Для подстраховки объекта в троллейбусе ехала Кира.Тимур Дербенев пересекал город из конца в конец уже третий раз. Он хорошо знал расписание и номера маршруток и другого городского транспорта — видимо, ездил здесь регулярно. В разных районах он заходил то в один, то в другой дом, но нигде подолгу не оставался. Наружка насчитала четыре таких визита. Всплеск активности после выполнения работы был нехарактерен для контингента ШП, и это смущало многоопытного Тыбиня.— Чего же он мотается... — вслух спросил он сам себя. — Что ему дома не сидится?— Ежику понятно! — фыркнул стажер. — Следы заметает, чего еще! Хвост сбросить хочет!Старый никак не отреагировал на очевидную глупость. У него у самого складывалось странное ощущение, что объект знает о них.Троллейбус, подвывая, подкатил к очередной остановке. Тыбинь проехал вперед и остановился у магазина. Через заднее стекло он видел, как вышла, мило улыбаясь подвыпившему кавалеру Кира, и заторопилась вперед, к машине.— Хи-хи... — сказал Ролик. Именно сказал, а не засмеялся. — Нашу Киру Алексеевну кадрят! Можно я выбегу, возьму мороженого?— Возьми, — милостиво кивнул Тыбинь, с улыбкой наблюдая, как случайный попутчик, оскальзываясь по льду, протягивая руку, поспешал за легкой на ножку Кирой. Увидав, что она села в машину, кавалер сокрушенно махнул рукой и побрел прочь.— Мужчины, настойчиво овладевайте женщинами! — ехидно приветствовал он Киру.— Господи, где ты набрался такой пошлости? — удивилась Кобра.— В книжке одной прочитал, — ответил Михаил и продолжал: — Тебе проходу не дают! А вдруг это твое счастье?Кира, улыбаясь, перевела дух и привычным жестом поправила волосы, глядя в низкое зеркальце заднего вида.— Даром не надо. У меня дома точно такое же сидит... Мне везет на алкоголиков. Если в транспорте есть алкаш — обязательно пристанет ко мне.— Где объект?— Дальше поехал... Слушай, Миша, мне кажется... трудно понять, почему, но такое чувство, что он нас засек. Нет-нет, он меня не видел. Мы так мило болтали с пьянчужкой, что я едва не прозевала остановку. Между прочим, вполне приличный человек, повар в ресторане. Предлагал угостить. Визитку вот оставил...— Потом сходим всей группой. После работы. Градовцев возьмем... Может, он машину засек?— Не знаю... он весь как дикобраз, не подступиться.— Да у вас паранойя просто! — вмешался стажер, влезший в салон с тремя порциями мороженого в руках. — Мужик огреб кучу бабок и боится, чтобы его не тряханули! Нас нельзя засечь! Мы профи! Суперневидимки!Старый взял потрепанный блокнотик, уронив на полик огрызок карандаша.— Что за адреса, по которым он ездил? — задумчиво произнес он, мусоля записи.Троллейбус, набирая скорость, пронесся мимо. В окне мелькнула сутулая фигурка Дербенева.— Запросить опера — и все дела! — предложил Ролик, — Не все же ему на нас орать, пусть и помогает!И стажер потянулся было к микрофону, но Тыбинь поднял руку — и Ролик проворно отдернул пальцы, точно от горячего.— Без него обойдемся, — промолвил Старый и настроился на частоту группы Визиря.Связаться с другой машиной, минуя базу, удавалось не всегда, но в этот раз повезло.— Понял, понял, — отвечал Визирь откуда-то издалека, хрипло, то ли оттого, что горло еще болело, то ли из-за помех в канале связи. — Диагональная, семь — это домашний адрес. Камышовая улица — его мать, Кораблестроителей — первая жена, а на Средней Рогатке не знаю кто живет...— Спасибо! — басовито крикнул Тыбинь. — Удачи!— Вам того же... — донесся слабеющий голос, и связь прервалась.Катили вслед троллейбусу молча, покусывали мороженое, подпрыгивали на ухабах.— В другой раз бери мне крем-брюле, — наставительно произнес Тыбинь. — Я его больше люблю.Стажер молча кивнул, обсасывая палочку эскимо. Приоткрыв окно, он без церемоний выбросил ее на мостовую, встретился глазами с удивленным взглядом Киры, пожал плечами.— А что такого? Все равно на улицах грязища!— Чисто не там, где подметают... — наставительно начала Кира.— А там, где не сорят! — прервал ее Ролик. — Знаю, знаю! Эх, скучища с вами! Вот ребята там в публичный дом пробрались, небось Людку в проститутку нарядили... Жалко, не увижу! А мы ведь тоже могли бы, а?— Стара я для проститутки! — усмехнулась Кира.— Ничего подобного! — возразил Ролик. — Еще очень даже могете!— Ты соображай, что несешь! — буркнул Тыбинь.— А что такого? Я комплимент сказал! Не обижайтесь, Кира Алексеевна! Вы же современная женщина!— А разве это синонимы?— Ну в некотором роде. Проще надо на все смотреть. Как на текущий факт биографии, не более. А вы все закомплексованные чувством неполноценности.Теперь усмехнулся Старый.— Думаете, что нет, Михаил Иванович? А вот вы смогли бы жениться на гулящей женщине? Нет, не смогли бы! Потому что вы заранее боитесь, что покажетесь ей неинтересным по сравнению с другими мужчинами, вот!— Иди ты, Зигмунд Фрейд... — буркнул Тыбинь и нахмурился.— И еще вы рабы общественного мнения, вот!— Тут ты попал в точку, — тонко улыбнулась Кира, исподтишка наблюдая за Михаилом. — А сам ты — свободный человек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69