Несколько политологов всерьез обсуждали эту утку уже третий день подряд, приглашая на свои программы в качестве эксперта скандального журналиста из «Комсомольца Москвы». Журналист раздувал щеки, бормотал нечто невнятное и готовился к очередному курсу лечения в психоневрологическом диспансере.
«Штази» только пожал плечами. Он встречался с Президентом накануне и мог с уверенностью сказать, что тот явно не походил на «двойника».
Но это не значило, что дублера у Президента не было. Естественно, был, и не один. У любого Главы Государства существуют двойники. Однако они служат отнюдь не для замены «объекта» в случае смерти, а для чисто представительских функций — проехать в открытой машине, пройти по простреливаемому с многих точек пространству, показаться журналистам через стекло. Существование двойников — это нормальная практика службы охраны Первого Лица, никак не связанная со сменой власти. Да и вблизи двойники мало похожи на «объект», их задача — создать у предполагаемых террористов впечатление, что Президент доступен для покушения.
И такая ловушка срабатывала не раз.
Только об удачных операциях по обезвреживанию террористов никогда не узнавала пресса. Ибо основной постулат любой секретной службы — незаметность. И в России, и в США, и в Германии, и в Китае, и в далекой Бразилии. Идеальная операция — это когда террориста уносят на носилках к машине «Скорой помощи» как гражданина, которому стало плохо в толпе. И доктора в белых халатах и с добрыми глазами держат над ним капельницу. Правда, жидкость, что изливается в вену, очень специфична и не входит в стандартный набор первой помощи, но это уже детали.
Когда за адъютантом закрылась тяжелая дубовая дверь. Секретарь Совбеза перешел к делу.
— Георгий Константинович, у меня к вам есть ряд непростых вопросов.
Военпред помешал сахар, раздавил дольку лимона и спокойно вытащил из пачки сигарету.
— Насколько я себя помню, простых вопросов мне никогда не задавали. Итак? — «Штази» побарабанил пальцами по столу.
— Боюсь, эти вопросы окажутся совсем непростыми.
— Бывает...
— Хорошо, — Секретарь Совбеза выложил на стол листок бумаги с несколькими буквами и цифрами. — Возможно, вопросы, которые я буду задавать, покажутся вам наивными, но не обессудьте.
— Это ничего. Гораздо хуже, когда таких вопросов не задают, а строят предположения на основе неверной информации. Слушаю вас...
— Речь пойдет о ядерных устройствах.
— А именно?
— Боеголовки.
— Хочу вас сразу предупредить, что некоторые новые разработки, которые еще не пошли в серию, мне неизвестны.
— Нет, это образцы восьмидесятых годов.
— Тогда я весь внимание.
— "АУ дробь эс тире десять", — «Штази» прочел по бумажке.
— А какая модификация?
— То есть?
— Вы мне назвали проект, но не определили точную спецификацию. В этом проекте существовало с десяток разных подпроектов. После числа «десять» должно идти буквенное обозначение.
Секретарь Совбеза нахмурился.
— Подробнее, пожалуйста. Сначала о проекте.
— Данный тип боеголовки разработан в середине шестидесятых годов. В документах проект назывался «фиалка». Цифро буквенное обозначение являлось секретным, так как любой специалист сразу поймет, что АУ — это «атомное устройство», С — «специальное», а число десять означает порядковый номер проекта или серии. Мощность данного типа боеголовок варьировалась в пределах от пятидесяти до трехсот килотонн. В зависимости от целей применения и носителя. Начинка — двести тридцать пятый уран. Крайне надежна и неприхотлива... Фактически годна к работе в течение ста лет. Урановый сердечник нарезан дольками, как апельсин. Количество долек — от шести до десяти, масса сердечника — до двадцати пяти килограммов. Ядерная начинка заключена в сферу из чистого бериллия толщиной в полтора два сантиметра. Точно не помню, но порядок такой... На некоторых модификациях имеется внутренний ускоритель гамма частиц, разгоняющий мощность взрыва на пятьдесят двести процентов. Всего было изготовлено более трех тысяч таких устройств. В основном они предназначались для оснащения передвижных комплексов тактических ракет в Европе. Часть стояла на советско китайской границе. Модификация «зет тридцать четыре» устанавливалась на ракеты морского базирования надводного флота. Около пятисот боеголовок пониженной мощности были размещены в системе «Щучий капкан».
— Что это за система?
— Контейнеры с реактивными снарядами, установленные на больших глубинах по периметру наших морских границ. Аналогов в мире не имеет.
— Почему пониженная мощность?
— А при подводном взрыве достаточно тридцати сорока килотонн. Объект поражения — группа кораблей или одиночная лодка, — объяснил военпред. — волна всё равно сметет всё в радиусе пяти миль, если не дальше...
— Поднять такой контейнер возможно?
— При современной технике — нет. Снаряды находятся на глубинах от трех до шести километров. Естественно, есть системы подрыва и блоки самоуничтожения.
— И система работает?
— А как же! — широко улыбнулся военпред. — Еще как работает! Помните гибель американского «Скорпиона» в Бермудском треугольнике?
— Подробностей не знаю.
— Мы тогда разместили часть контейнеров возле Кубы. С обычными зарядами, правда... А америкашки вознамерились один вытащить. Ну и послали новую лодку на сканирование дна. Тут то капкан и сработал. За «Скорпиона» они протаранили нашу «Ка сто двадцать девять» в Тихом океане... Да уж, были времена...
— Хорошо, — задумался Секретарь Совбеза, — с морским базированием ясно. А какие еще были специальные модификации?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82