– Ясно. – Генерал-лейтенант посмотрел на Ярошевича: – Сколько у нас времени до конца срока ультиматума?
– Три часа. – Начальник РССН поерзал на неудобном стуле, явно не приспособленном для человека его габаритов. – Запрошенная сумма велика, террористы понимают, что собрать ее мгновенно нереально. К тому же они осложнили сбор денег требованиями мелких купюр. На этом мы сможем выиграть еще часа два.
– Нам это только в плюс, – кивнул генерал-майор Сидоров.
– Что скажут психологи? – Ястребов вывел пузатого переговорщика из состояния глубокой задумчивости, в котором тот пребывал уже добрых пятнадцать минут.
– Надо им подбросить нечто, что ослабит напряженное ожидание. Согласен с Вячеславом Георгиевичем: этим фактором могут быть деньги. Еще полмиллиона – миллион, – предложил психолог. – Лучше в два приема. Пусть видят, что работа движется. Взамен попробуем освободить хотя бы часть женщин.
Среди заложников-курсантов девушек не наблюдалось, но половина из них по умолчанию считались существами женского пола, дабы приблизить ситуацию к боевой.
– Управляющий Сбербанка больше денег не даст, – проворчал Сидоров. – Тем более, что у него только сотни остались.
– Полмиллиона двадцатками дадут в Промстройбанке. – Ярошевич опять поерзал на стуле. – Договоренность есть.
Ястребов перешел к главному, ради чего и затевались учения:
– Когда будут готовы ваши группы?
– Ребята в готовности номер один. – Начальник РССН выпрямил спину. – По получении приказа займем позицию в течение пяти – семи минут.
Первый заместитель начальника УФСБ встал со своего места и подошел к панорамному окну, из которого открывался прекрасный вид на всё поле аэродрома.
Соблазн немедленно отдать приказ о штурме и за полчаса с блеском завершить «Набат» был велик, но Ястребов даже не остановился на этой мысли.
В жизни так не бывает.
Обычно проходят многие часы, прежде чем все детали операции согласовываются во всех инстанциях и спецназ получает возможность действовать. А до этого момента бойцы сидят и ждут. Иногда ожидание может тянуться сутками, особенно в том случае, если в переговорном процессе участвует какой-нибудь облеченный полномочиями дилетант, к примеру, совсем уж заигравшийся в политику местный чиновник, зарабатывающий на происшествии карьерный капитал и мешающий профессионалам сделать свою работу.
Террористы предпочитают выдвигать условия мэрам и губернаторам, в крайнем случае – их заместителям или помощникам, не понимая того, что большинству бюрократов совершенно наплевать как на заложников, так и на жизни самих террористов. По уму следовало бы требовать переговоры с эмоционально устойчивыми сотрудниками ФСБ и именно с ними обсуждать подробности освобождения пленников взамен исполнения своих требований. Тогда, по крайней мере, можно было бы избежать лишних жертв.
Но умные люди в террористы, как правило, не идут, а психопаты действуют вне логики и часто себе во вред, ориентируясь на далекие от реальности представления о методах антитеррористической борьбы, почерпнутые из американских боевиков.
В кино обычно всё решает герой-одиночка, бодро наскакивающий на злодеев, в то время как специальные подразделения выглядят сборищем дегенератов и постоянно попадают впросак. Герою помогает либо честный чиновник из районной администрации, либо кто-то из полицейских, либо мелкий клерк откуда-нибудь из вспомогательной службы аэропорта или вокзала. Обязательно присутствует прекрасная дива, которую исполнителю главной роли надо спасать.
В реальности одиночка погиб бы максимум через пять минут после начала своего «крестового похода», получив пулю от первого попавшегося на его пути террориста. А чиновник не только не стал бы помогать герою, но и вызвал бы наряд полиции, дабы настырного типа убрали подальше.
– Пока что продолжайте просто отслеживать обстановку, – резюмировал Ястребов. – Мне нужны по возможности точные данные о количестве и составе группы. Возраст и прочее… Пусть психологи составят портреты террористов и дадут свой прогноз действий каждого из них. На основе этого и будем принимать дальнейшее решение. А до этого попытаемся отвлечь преступников деньгами.
– Я попрошу, чтобы меня пустили в самолет, – сказал пузатый переговорщик. – Нам же надо убедиться, что заложники живы, никто не ранен…
– Принимается, – согласился руководитель оперативного штаба. – Есть еще предложения?
– У меня людей на контроле не хватает. В зале, – подал голос начальник отдела транспортной милиции. – Можно мне снять часть оцепления?
– Снимайте, – махнул рукой генерал-лейтенант. – И сами со своими замами вставайте на место выбывших.
– Как это? – Главный милиционер аэропорта удивленно заморгал.
– Очень просто. – Ястребов посмотрел на полковника совершенно пустыми глазами. – Надеваете тулупы, валенки, берете в руки автоматы и вперед, на холодок. Отправляете сотрудников в залы прилета-отлета, а сами занимаете освободившиеся места. Или вы думаете, что мы тут в игры играем?

***

Начальник третьего отдела Службы собственной безопасности УФСБ капитан третьего ранга Петренко отложил на край стола «паркер» китайского преизводства, имевший к известной марке то же отношение, что и уроженец кубанского села Сергей Петренко к британской королевской династии, и поднял вверх руку с забинтованным указательным пальцем, чтобы кровь отлила от натруженной кисти.
Из-за отбитого сорвавшейся со штабеля доской пальца на правой руке, Сергей Сергеевич не успевал написать отчет, ибо каждая фраза давалась ему с огромным трудом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64