В спецслужбах ликвидация тем более осложнена, причем самой сутью работы, требующей от большинства сотрудников скрытности и незаметности. «Зачистка» объекта в девяноста девяти процентах случаев означает провал операции и создает серьезные предпосылки к расшифровке как сути операции, так и круга задействованных агентов и оперов.
– Если Гордеенко был ликвидирован, – после двухминутных раздумий выдал Кречетов, – то преступные группировки вкупе с продажными ментами здесь ни при чем. У них просто не может быть специалистов такого класса.
– А если бывшие наши? Или из ГРУ?
Ястребову было неприятно задавать эти вопросы, но в реалиях России начала двадцать первого века они являлись обязательными.
Слишком много изгнанных из спецслужб профессионалов, кто от обиды, кто из желания заработать, шли в услужение к преступным группировкам. Конечно, этот процесс не принял такого масштабного характера, как, например, в системах МВД или прокуратуры, откуда к бандитам переходили чуть ли не целыми отделами, «теряя» перед увольнением удостоверения и пистолеты, но всё же прецеденты случались.
– Таких спецов можно по пальцам пересчитать, – покачал головой начальник ССБ. – И они все на учете. Естественно, есть вероятность. Но она мизерна. Однако я проверю и…
– Сколько вам потребуется времени?
– Два дня, – прикинул полковник. – Через час я отправлю запрос. Завтра или, в крайнем случае, послезавтра утром получу ответ.
– Доложите без задержек, – распорядился первый заместитель начальника Управления.
– Разумеется, – кивнул Кречетов, в любое время имевший прямой доступ как к Ястребову, так и к начальнику УФСБ.

Глава 3
Глупый пингвин робко прячет, умный – смело достаёт…

Белый «ГАЗ-31029» в специальной комплектации, лишь внешне напоминающий «баржу»[32] Горьковского автозавода, иногда завывая сиреной и помаргивая мощными биксеноновыми фарами, пронесся по набережной мимо Летнего сада, шуганул кучку японских туристов возле Зимнего дворца, на красный свет пересек перекресток, заставив водителя троллейбуса резко затормозить, вывернул на Исаакиевскую площадь и помчался по почти пустой улице в направлении Московского проспекта.
– А куда мы так летим? – поинтересовался Мальков, придерживая на поворотах сумку с термосом.
– Дык захват-то уже произошел, – хохотнул один из переговорщиков, пузатый мужчина с красным лицом и маленькими, глубоко посаженными глазками, регулярно изображающий то милицейского полковника, то бывшего омоновца, устроившегося на работу в охранную фирму. Настоящие террористы, с которыми ему доводилось общаться, верили в его принадлежность к системе МВД и потому особенно не опасались. Им и в голову не приходило, что этот простоватый и, чего уж греха таить, туповатый с виду и явно давно и целенаправленно пьющий мужичонка на самом деле доктор наук, профессор на кафедре психологии питерского филиала Академии ФСБ и написал больше книг, чем среднестатистический террорист прочитывает за свою недолгую жизнь. – Только тебя ждут…
– Ясно. – Егора опять бросило вправо, когда «Волга» обошла вставшую на светофоре вереницу машин. – Моя задача?
– Ты у нас – правая рука главного террориста, – сказал второй переговорщик, внешностью сильно смахивающий на сатаниста со стажем. Его длинные темные волосы ниспадали на воротник угольно-черного плаща, а выдающийся во всех отношениях нос гордо торчал на бледном лице со слегка ввалившимися обветренными щеками.
В общем, парочка была еще та.
Причем специально их никто не подбирал. Так уж получилось.
– Главное – не стесняйся, – подбодрил пузатый психолог. – Тебе можно всё… Чем больше ты осложнишь жизнь группе захвата, тем лучше.
– "Убивать" заложников тоже можно?
– Сколько угодно, – зевнул «сатанист», – но ты там всех только не перебей. Оставь хотя бы пяток…
– Какое у меня оружие? – спросил Мальков.
– По легенде, у каждого из террористов – по пистолету типа «глок» и по несколько запасных обойм. Так что не стесняйся. – Психолог шумно высморкался и запихнул скомканный носовой платок в карман дубленки. – Ствол тебе уже в самолете дадут.
– Натуральный? – удивился старший лейтенант. – И как мне заложников и штурмовиков из него мочить? Говорить «ба-бах»?
– А-а, ты ж не знаешь, – досадливо поморщился толстяк. – Пистолет пневматический, бьет шариками с краской. Только в лицо заложникам лучше не палить. Скорость полета шарика довольно высокая, фингалы здоровенные получаются.
Психолог потер челюсть, едва не выбитую красящим снарядом в те далекие времена, когда пневматические пистолеты только разрабатывались и еще не были выбраны оптимальные параметры изделия. Молодой аспирант изображал тогда матерого зэчару, захватившего рейсовый автобус и потребовавшего самолет, миллион долларов, два ящика водки, мешок конопли, освобождение из лагеря своей «пассии» и воздушный коридор в Израиль.
– А у группы захвата такие же стволы будут? – после недолгого раздумья осведомился Мальков.
– Нет, у них только патроны холостые, – мотнул головой «сатанист».
Перспектива получить в физиономию сноп пылающих крупинок пороха, образующийся при холостом выстреле, Егора не обрадовала.
– Не беспокойся, – пузатый психолог уловил перемену в настроении старшего лейтенанта, – на всём оружии будут специальные насадки.
– Зацепишь кого-нибудь из ребят дяди Славы – удостоишься благодарности в приказе, – усмехнулся второй переговорщик.
Дядей Славой в питерском УФСБ называли начальника РССН[33] полковника Вячеслава Ярошевича, вот уже восемь лет бессменно руководившего боевыми группами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64