Олдос Леонард Хаксли: «Портрет»

Олдос Леонард Хаксли
Портрет



Бычков М.Н.
«Хаксли О. «Контрапункт. О дивный новый мир. Обезьяна и сущность. Рассказы»»: АСТ; Москва; 2002
Оригинал: Aldous Huxley,
“The Portrait”

Перевод: С. Сухарева
Аннотация Рассказ написан в 1924 г. и тогда же опубликован в сборнике «Маленькая мексиканочка» («Little Mexican»). Олдос ХакслиПортрет — Картины? — переспросил мистер Биггер. — Вы хотите взглянуть на картины? Ну что ж, сейчас в наших залах выставлено немало современных работ, очень интересных. Французы, англичане… Покупатель протестующе поднял руку и покачал головой.— Нет-нет, ничего современного! — решительно заявил он. В произношении его слышался приятный северный выговор. — Картины мне нужны настоящие, старые. Рембрандт, сэр Джошуа Рейнолдс и всякое такое.— Превосходно, — кивнул мистер Биггер. — Старые мастера. Разумеется, у нас есть и старинная живопись.— Дело в том, — заговорил посетитель, — что недавно я приобрёл дом, и довольно-таки просторный. Поместье, — прибавил он внушительно.Мистер Биггер улыбнулся: непритворное простодушие посетителя не могло не вызвать симпатии. Любопытно, как ему удалось разбогатеть? Поместье… Премило сказано. Такие вот, как он, проложили себе путь от рабской зависимости к дворянству, с низших ступеней феодальной пирамиды взобрались на самую её верхушку. Его собственная судьба, судьба целых классов угадывались в той гордости, с какой он произнёс: «Поместье»… Незнакомец продолжал говорить, и мистер Биггер заставил себя сосредоточиться.— …В таком доме и с моим положением в обществе, — услышал он, — нужны картины. Старых мастеров, конечно, — Рембрандтов и как их там ещё…— Безусловно, — подтвердил мистер Биггер. — Полотно старого мастера — это символ преуспевания.— Вот-вот, — вскричал его собеседник с довольным видом, — именно это я и хотел сказать.Мистер Биггер с улыбкой склонил голову. Отрадно повстречать человека, который всё сказанное воспринимает буквально, не замечая скрытых колкостей.— Конечно, старые мастера требуются нам только для гостиной: покупать их ещё и для спален — это уже чересчур.— Разумеется, чересчур, — согласился мистер Биггер.— Собственно говоря, — продолжал Владелец Поместья, — моя дочь сама немного рисует. И довольно мило. Кое-какие её рисунки я отдал вставить в рамки, чтобы развесить в спальнях. Полезно, когда в семье есть художник. Не надо тратиться на картины. Но для гостиной, конечно, необходимо что-нибудь эдакое, старинное.— Думаю, у меня есть как раз то, что вам нужно. — Мистер Биггер поднялся и позвонил в колокольчик. «Моя дочь немного рисует»… Он представил себе пышную блондинку за тридцать, похожую на официантку, всё ещё не замужем и слегка перезревшую. В дверях появилась секретарша. — Мисс Прэтт, принесите мне венецианский портрет — тот, что в задней комнате. Вы знаете, что я имею в виду.— Устроились вы тут как будто неплохо, — заметил Владелец Поместья. — Дела идут ничего, верно? Мистер Биггер вздохнул:— Если бы не кризис… Нас, торговцев произведениями искусства, он задевает чувствительнее всего.— Кризис!.. — Владелец Поместья фыркнул. — Да я с самого начала его предвидел. Кое-кто, похоже, вообразил, будто добрым временам и конца не будет. Вот олухи! Я-то всё распродал ещё на гребне волны, потому и могу теперь покупать картины. Мистер Биггер тоже развеселился: покупатель оказался как раз какой надо.— Вот если бы тогда, во время бума, у меня нашлись покупатели…Владелец Поместья расхохотался так, что из глаз у него потекли слёзы. Он всё ещё смеялся, когда мисс Прэтт снова вошла в комнату с картиной в руках, держа её перед собой наподобие щита.— Поставьте картину на мольберт, мисс Прэтт, — сказал мистер Биггер. — Вот, — обернулся он к Владельцу Поместья, — что скажете?Глазам их предстал поясной портрет полнощёкой белолицей дамы в платье из голубого шёлка с отделанным зубчатыми фестонами корсажем, туго стягивающим высокую грудь, — типичное изображение итальянской аристократки середины восемнадцатого века. На пухлых губах дамы играла лёгкая самодовольная улыбка, в одной руке она держала чёрную маску, как будто толь— ко что сняла её, придя с карнавала.— Очень мило, — проговорил Владелец Поместья, но тут же с сомнением прибавил: — На Рембрандта не слишком похоже, верно? Краски уж больно яркие, чистые. Обыкновенно у старых мастеров ничего толком не разберёшь — сплошной мрак и всё как в тумане.— Справедливо, — сказал мистер Биггер. — Однако не все старые мастера схожи с Рембрандтом.— Наверно, нет. — Владелец Поместья, казалось, всё ещё не был разубеждён.— Это венецианская школа восемнадцатого столетия. Она всегда отличалась светлым колоритом. Имя художника — Джанголини. Умер он рано, и нам известно не более полудюжины его картин. Это одна из них. Владелец Поместья кивнул. Что-что, а цену всякой редкости он знал хорошо.— С первого взгляда в картине находят влияние Лонги Лонги, Пьетро (1702-1785) — художник венецианской школы.

, — беспечно пояснял мистер Биггер. — А в трактовке лица усматривают morbidezza Живой, естественный цвет (ит.).

, как это встречается у Розальбы Карриера, Розальба (1675-1757) — портретистка венецианской школы.

.Владелец Поместья в замешательстве переводил глаза то с мистера Биггера на картину, то с картины на мистера Биггера. Что может быть тягостней беседы с человеком, знающим куда больше, чем ты? Мистер Биггер сполна воспользовался своим преимуществом.— Забавно, — продолжал он, — что здесь совершенно не признают сходства с манерой Тьеполо Тьеполо, Джованни Батиста (1696-1770) — один из наиболее известных художников венецианской школы, создатель ряда фресковых циклов на мифологические сюжеты, отличающихся праздничной пышностью, динамичностью, неожиданностью ракурсов.
1 2 3 4 5