..
— Ложись опять в постель, — строго приказала девица, — а то тебе будет еще хуже.
— Да, ты права.
Паркер терпеливо ждал, пока он уляжется в постель и накроется простыней, потом повернулся к девице и осуждающе сказал:
— Зачем же вы сегодня вечером его, такого больного, выпускали на улицу?
Девица искренне возмутилась:
— Я? Выпускала? Никуда я его не выпускала! — Подложив под спину подушки, Кафка с нетерпением и тревогой обратился к Паркеру:
— Что случилось? Я уже три дня лежу в постели... — Паркер поверил ему. Кафка не притворялся больным, и девица сказала ему правду.
— Ты не против, если твоя очаровательная подруга и грозная защитница сварит нам немного кофе? — предложил неожиданно Паркер.
— Чаю, — поправил Кафка. — Она поит меня чаем. Ты будешь пить чай?
Паркер пожал плечами. Ему было все равно, что пить, главное — выпроводить девицу из комнаты.
— Будь добра, Дженэй, угости нас чаем. Она стояла все в той же майке. Казалось, она уже совсем проснулась, но теперь происходящее ее крайне озадачило.
— Он пришел с оружием, — возмутилась она, — и до сих пор держит его в руке...
— Хорошо, дорогая, хорошо. Паркер — мой друг. Паркер убрал револьвер в карман и показал ей свою пустую руку.
— Вам чаю с лимоном или с сахаром? — церемонно поинтересовалась она.
Он не имел никакого понятия, как пьют чай, и ответил:
— Мне все равно.
Девица кивнула, повернулась и вышла. Она так сильно тянула вниз майку, что та сзади поднялась, и взорам открылась вся ее гладенькая задница. Кафка засмеялся, закашлялся и снова засмеялся.
— Разве не очаровательная попочка? — восхищенно спросил он. — Когда я впервые увидел ее, то сразу решил, что она будет моей. Слушай, а как поживает та пчелка, с которой ты заперся?
— Она умерла.
— Что?..
Паркер подошел к двери, закрыл ее и прислонился к ней спиной, чтобы Дженэй не могла внезапно войти.
— Слушай, сегодня вечером я в первый раз вышел из квартиры за пивом и сигаретами. Когда я вернулся, она была убита, а деньги пропали.
— Что ты говоришь?..
— На стене висели две скрещенные сабли. Кто-то снял одну и проткнул ей грудь насквозь.
— Черт с ней, — выругался Кафка, гневно махнув рукой. — Где деньги? — Он весь напрягся и теперь сидел выпрямившись в постели.
— Уплыли. Парень, который убил ее, взял деньги и куда-то их спрятал, а потом, когда я вернулся, позвонил в полицию.
— И ты удрал до прихода полиции?
— Нет. Пришлось с ними подраться.
— Это мне совсем не нравится, черт возьми, — выругался Кафка.
— Тот, кто это сделал, вероятно, был в курсе дел. Кто еще мог знать о деньгах?
— И ты подумал, что это я? Разве на меня это похоже? Кафка обиделся и почувствовал себя оскорбленным.
— Ты единственный, чей адрес я знаю. Поэтому я пришел поговорить с тобой, — успокоил его Паркер.
— С револьвером в руке?
— Ну, сам посуди. Дан! Ты ведь должен был сегодня работать. Я ходил в гараж, и мне сказали, что ты вообще там не был.
— Ну, хорошо. Видишь, что со мной. О какой работе может идти речь!
— Кто-то взял деньги, — перебил его Паркер, которому совсем не хотелось говорить с Кафкой о его болезни. — Итак, что же ты теперь предлагаешь делать?
Раздался стук. Дженэй стучала в дверь ногой.
— Дай ей какое-нибудь дело, чтобы она не торчала в комнате, — попросил Паркер.
— Хорошо.
Паркер открыл дверь, и Дженэй внесла поднос с тремя чашками, чайником, сахаром, блюдцами, с лимонами и острым ножом. В дополнение к майке она надела розовый фартук, но он, естественно, прикрывал только спереди. Когда она повернулась, чтобы поставить поднос, то Паркеру вновь пришлось взирать на прелести Дженэй, так прельстившие Дана Кафку.
— Дженэй, дорогая, нам с Паркером надо поговорить наедине. Понимаешь. Мужские дела...
Во время этого галантного разговора Кафка всем своим обликом напоминал медведя из детских мультфильмов. Дженэй повернулась в сторону Паркера и укоризненно посмотрела на него.
— Дану нужен покой, — упрямо настаивала она.
— Со мной ему будет гораздо спокойнее, чем с вами, — отрезал Паркер.
— Только на несколько минут, дорогая, — успокоил ее Кафка. Он мог одной рукой смять ее, как пустую пачку сигарет, но смотрел на нее извиняющимся взглядом и был нестерпимо вежлив.
Паркер ждал. Ему эти нежности не нравились, но ничего другого не оставалось. К его удовольствию церемония длилась не так долго, как он опасался. Дженэй еще раз повернулась, еще раз показала свои прелести, сделала пару назидательных замечаний о здоровье Кафки. Она собралась было разлить чай, но раздумала и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
— Это самое лучшее лечение, дорогой. Малышка очень бережет меня.
— Деньги, — напомнил Паркер.
— Я стараюсь не думать об этом.
— Очень умно.
— Паркер, не будь таким злым. Кто-то стащил деньги. Не смотри на меня так! Лучше скажи, что я могу сделать?
— Ты знаешь, где скрываются двое других?
— Ясно, знаю. Эрни и малыш Боб. Я должен связаться с ними?
— Нет, мне нужны их адреса. Я хочу проверить, там ли они еще.
— Думаешь, это был один из них? Они на такое не способны! Я знаю их несколько лет.
— Но кто же тогда? Может быть, Клингер?
— Нет, Клингер исключается. Он не такой человек.
— А что ты скажешь о Шелли или Руди? Кафка отрицательно покачал головой:
— Нет. Ты же знаешь их не хуже меня.
— Однако кто-то же взял деньги. Нас только семеро. Мы с тобой не брали, значит, остается пять человек. Кафка нахмурился и с горечью произнес:
— Не могу себе представить. Что-то здесь не так. Послушай, а не затесался ли сюда посторонний?
— Верно. Случайно. Я не против случайности, это иногда бывает. Убийца случайно выбрал именно эту квартиру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38