) расстояния в доме от одной стены к другой, от одних дверей к другим, будто собирались его перепланировать. Заче-ем? Потому что издевались. Потом начались вопросы, ответы на которые тщательно записывались.
– Во сколько вы приехали домой? – спрашивал капитан.
– Без пяти два, – ответила Илона.
– Куда вы пошли? – вскинул он на нее свои глаза козла перед закланием.
– Я поднялась наверх, сбросила одежду и голой пошла в ванную.
– А вы что делали? – Вопрос он адресовал Мирону Демьяновичу.
– Выпил тоника здесь, в этой комнате, – ответил тот. – Потом поднялся наверх в спальню.
– Как шли: медленно, быстро?
– Медленно, – проговорил Мирон Демьянович с тоской в голосе, вот так три часа эти уроды мурыжили его, Илону и охранников. – По дороге раздевался. Пришел в спальню, бросил одежду в кресло, лег.
Подробности, по мнению Мирона Демьяновича, помогут избежать лишних вопросов. Нет, не избежал, капитан спросил:
– А сколько времени вы пробыли внизу?
– Минуты три. Максимум пять.
Мент записал, повернулся к охранникам:
– Вы знали, когда приедут хозяева?
– Нет, – ответил тот, который нежно отнесся к ужонку. – Наше дело маленькое: дежурим.
– А вы спали до приезда хозяев? Например, по очереди?
– Нет, – ответили оба в унисон.
– Выходили из своей комнаты?
– Я выходил в туалет, – сказал второй охранник.
– В котором часу?
– Да разве я помню! – пожал тот плечами. – Часов в десять...
– А сколько минут вы пробыли в туалете?
– А сколько надо, чтобы... э... справить малую нужду? Сортир рядом, так что мы переговаривались.
– Значит, надолго никто из вас не отлучался?
И в таком духе еще час. Вопросы были и к кухарке, мол, что она готовила, куда ходила, кто ее видел... Осатанеть можно. Закончил капитан высокопарно:
– Будем думать.
И менты удалились с довольными рожами, посмеиваясь.
– Полдня отняли! – Мирон Демьянович наконец позволил себе выплеск гнева. – Полдня издевались над нами!
– Сам напросился, – сказала Илона, расслабившись в кресле. – Мы их продержали до утра, вот они нам и отомстили.
– Я этого так не оставлю... – бушевал Мирон Демьянович.
– Брось. Тебе скажут, что они выполняли свои обязанности по нашему требованию. Поехали, поплаваем?
– Не хочу, настроение не то. Я поеду в казино.
– Зря, вода снимает напряжение. А я поплаваю.
Илона поднялась наверх собраться, а он еще долго не мог успокоиться.
Забытые ощущения, когда сидишь в темном кинотеатре, позабавили Клару. Она не столько следила за действием на экране, сколько смотрела по сторонам. Оказывается, зрители в зале – это второе кино. Кто-то ел чипсы, кто-то пил пиво, кто-то целовался, кто-то не отрывался от экрана. Но сколько в этих разных людях, собравшихся в одном зале, непосредственности и естественности, первозданности и свободы! Клара забыла, когда она была такой же, завидовала их умению отключаться, если фильм захватывал, и умению переключаться на партнера рядом, а то и совмещать одно с другим. У нее так не получалось. Глядя на экран, она думала о своих проблемах, а отвлекаясь на зрителей, смеялась над их реакциями, Мартын завораживал ее тем, что он рядом. Но именно в темном зале кинотеатра она поняла, как далека от обычной беззаботной жизни.
– Спасибо за прекрасный вечер, – сказала Клара, когда они после кино решили прогуляться.
– Тебе понравился фильм?
– Очень, – солгала она, так как толком не вникла в сюжет.
– А мне нет. Надуманный.
– Извини. – Клара остановилась, достала из сумочки мобильник, это позвонил Красавчик. – Слушаю.
– Я звонил тебе несколько раз, почему не брала трубу?
– Была занята, отключила мобилу. Что случилось?
– Все в порядке, он улетел. Я назначил на завтра.
– Отлично. Завтра среда, а мне ты нужен в субботу. Позвони после, ладно? Хочу быть уверена, что у меня не будет сбоя.
– Ладно, отчитаюсь. Но в успехе я уверен. Пока.
– Кто звонил в такой поздний час? – поинтересовался Мартын.
– Это по работе, – сказала Клара, беря его под руку.
А майская ночь, расцвеченная огнями, теплая и свежая, настраивала на лирический лад, что тоже было незнакомо Кларе. Она медленно и в ногу шагала рядом с Мартыном, чувствуя себя юной девушкой. И дышала полной грудью, наслаждаясь моментом, и в небо смотрела, но звезд не было видно из-за света фонарей. Как же хорошо просто идти по улице.
Третий день они, как на работу, ходили в один и тот же бар. Ника привыкла к диковатой публике, с интересом наблюдала за всеми.
– Я сейчас, – подскочил Валдис.
Он подошел к стойке, парень, сидевший на высоком стуле, повернул к нему голову, видимо, на приветствие. Переговорив коротко, оба двинули к выходу.
– Идем за ними, – вскочила Ника со своего места и начала протискиваться сквозь танцующую толпу.
– Стой, он вернется!.. – крикнул Платон.
Но разве в этом реве можно что-нибудь услышать? Пришлось и ему пробираться следом за ней. После дикого шума Нике на улице показалось, что она оглохла и не слышит привычных звуков – до того было тихо. Валдис разговаривал с парнем из бара у бордюра, отделяющего проезжую часть от пешеходной.
– Не подходи к ним, – сказал за спиной Платон.
– Почему?
– Одному Валдису он, может, и расскажет что-нибудь, а троим вряд ли. Жди.
Минут десять постояли, делая вид, будто Валдис и парень им до фонаря, висевшего над входом. Но вот парень вернулся в бар, Валдис махнул рукой, мол, подойдите. Ника приблизилась к нему с вопросом:
– Что он рассказал?
– Ничего, что поможет нам, – нахмурился Валдис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16