– Толмоора, – несколько желчно откликнулся я. – Да, Финн, я тоже нахожу это странным. И мне это не слишком-то нравится.
Финн рассмеялся и стиснул руку в кулак:
– Нравится? Богам безразлично, нравится нам это, или нет. Нет. Им нужно лишь, чтобы мы этому служили.
– Вот вы и служите! Не нужно мне это ваше пророчество, я не Чэйсули, я Хомейнский принц!
– А станешь Хомейнским королем… и помогут тебе в этом Чэйсули.
Царствующий Дом Хомейны удерживался на Троне Львов без малого четыре сотни лет – вовсе недолго, в глазах Чэйсули. Их история насчитывала несколько тысячелетий, уходя корнями в те времена, когда Хомэйнов и в помине не было только Перворожденные, праотцы Чэйсули, обладавшие искусством Изменения.
И силой совладать с Пророчеством, правящим теперь судьбами целого народа.
– Тогда – туда, – указал Финн и ударил коня пятками в бока.
– А ты уверен? – мне вовсе не хотелось заблудиться, тем более теперь, когда Хомейна была так близко.
Финн смерил меня презрительным взглядом:
– Мы ведь направляемся в Обитель? Мне ли не знать дороги, Кэриллон – ведь когда-то там был мой дом.
Я умолк. Временами Финн просто не оставляет мне другого выхода.
Глава 4
Погода держалась хорошая, но нам это не слишком помогло в пути. Мы ушли с торной дороги, уводящей на запад к границе Хомейны и двигались теперь по малозаметным лесным тропам. Хотя в Эллас Чэйсули и не преследовали, более того – относились к ним вполне терпимо, они все же предпочитали не показываться на глаза. Я сомневался в том, что Верховный Король Родри знал, что за люди нашли убежище в его лесах. Они предпочитали быть незаметными – а потому были окружены еще большей тайной, чем прежде. Навряд ли мы найдем прямую дорогу к Обители Клана.
Наконец на закате мы оставили наши поиски и остановились на ночлег среди деревьев. Хомейне и Обители Придется подождать нас до завтра.
Финн спрыгнул с коня.
– Разводи огонь, а я пока добуду мяса. Хватит с меня дорожных сухарей – я снова попробовал настоящего мяса! – весело заявил он, бросил мне поводья и растворился среди березовых и дубовых стволов рощицы. Сторр, как всегда, сопровождал его.
Сперва я занялся лошадьми – снял с них нехитрую поклажу, расседлал и накормил остатками наших скудных запасов. Потом настало время заняться костром.
Я разыскал камни, твердо решив сделать подобие нормального очага. Конечно, довольно часто нам приходилось обходиться и вовсе без костра во время наших ночлегов под открытым небом, но я все же предпочитал горячую пишу дорожным запасам и хотел хотя бы эту ночь провести в тепле.
Довольно быстро мне удалось соорудить очаг. Я разжег хворост – мы возили его с собой – и удостоверился в том, что огонь не собирается гаснуть, после чего развернул одеяла, которые снял с коней. Строго говоря, это были попоны: каждый конь был накрыт двумя такими попонами, ворсом наружу. По ночам пони служили нам с Финном одеялами: конечно, от них разило конской шкурой и конским потом, зато, завернувшись в них, было тепло спать. Теперь я расстелил их на снегу: поужинав, мы сможем положить под них горячие камни и немного согреть их.
Позади меня раздался звук. Шаги в глубокому снегу. Моя рука метнулась к рукояти меча, я вырвал клинок из ножен и резко обернулся, готовый к нападению.
Заходящее солнце наполнило живым пламенем врезанную в клинок рунную вязь.
Передо мной из сгущающейся тени вынырнули три человека с мечами наготове, позади было еще несколько – сколько, я не знал, на это у меня не осталось времени. Я подумал о том, где сейчас может быть Финн – а потом перестал думать и об этом: на размышления у меня тоже не осталось времени.
Первого из нападавших я убил легко, успев только заметить выражение изумления на его лице, когда мой меч рассек шерсть, кожу и меха и перерубил кость предплечья, вонзившись в грудную клетку. Он еще оседал на снег, когда я вырвал меч из раны, приготовившись к новой атаке.
Я успел расправиться со вторым нападавшим, когда остальные сделали то, что и должны были сделать с самого начала. Они навалились на меня все вместе: даже если бы я успел достать мечом одного из них, остальные без труда справились бы со мной. Я не сомневался в том, что заберу с собой на тот свет еще одного, а может, и двоих – Финн был хорошим учителем, да и жизнь наемника оказалась для меня неплохой школой – но это ничего не изменило бы в моей собственной судьбе.
Я буду мертв, и Беллэм сможет наконец получить голову самозваного принца.
Холодная сталь коснулась моей шеи – чуть ниже ямки под затылком. Второй клинок был приставлен к моему горлу, третий упирался мне в живот – я чувствовал острие меча даже сквозь зимнюю одежду. Значит, у меня осталось четверо противников: трое взяли меня в кольцо, четвертый – вернее, шестой в этой шайке, поскольку еще двое были мертвы – пристально разглядывал меня, стоя чуть в стороне. Похоже, он был предводителем этой шайки. Его лицо было забрызгано кровью, но он явно не был ранен.
– А ну, стой и не рыпайся, – проговорил вожак. Говорил он по-хомэйнски, и в его голосе явно слышался страх.
Я жестом указал на свой пояс:
– Мое золото вот тут.
– Твое золото нам не нужно, – поспешно проговорил вожак. – Нам нужно кой-чего другое. Он улыбнулся:
– Но уж коли ты сам предложил, твое золото мы возьмем тоже.
Я все еще сжимал в руке меч – но меня быстро обезоружили, один из нападавших забрал его у меня и отшвырнул его в сторону – меч лег поперек очага, звякнув о камни. Пламя охватило кожаную обмотку рукояти, и я понял, что пройдет совсем немного времени – и на свет явится гербовый золотой лев… – Так чье же золото вам тогда нужно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119