— Думаешь, эта штука поможет?— Мои брюки она отчищает, — пояснил я. — Когда пятновыводитель высыхает, я просто счищаю пыль щеткой.— Когда-нибудь из тебя получится чудесная домохозяйка. Ты ведь еще и готовишь прекрасно, — вспомнил Хоук.— Да. Только я всегда храню свои фирменные секреты.Кэти закрыла кран в умывальнике и вышла из ванной. Теперь она была причесана и разгладила руками складки измятого платья, насколько это было возможно.Я стоял на коленях и старательно счищал с пола кровавое пятно.— Садись, — обратился я к ней. — Есть хочешь? Выпьешь чего-нибудь?— Я проголодалась, — тихо сказала она.— Хоук, позвони вниз, закажи что-нибудь.— У них обслуживание почти круглосуточное, — сообщил Хоук. — Фирменный паштет, сыр, хлеб, кувшинчик вина. Устроит?Кэти молча кивнула.— Просто прекрасно, — ответил вместо нее я. — Почему бы нам всем не подкрепиться?— Вот что значит питаться восточными яствами, — подхватил Хоук. — Через час — голодный как волк.Кэти села на стул около окна, положив ладошки на колени, которые плотно сжала, как ученица. Низко опустив голову, она рассматривала костяшки собственных пальцев, крепко сцепленных в замок. Хоук позвонил по телефону и сделал заказ. Я собрал щеткой высохший пятновыводитель и расплескал для видимости воду на то место, где было пятно.Явился официант, доставивший наш поздний заказ, и прямо в дверях Хоук принял у него сервировочный столик. На круглом столике, который Хоук выкатил на середину комнаты, располагались тарелки с паштетом, сыром и французскими булочками. Все это дополняла бутылка красного вина.— Приступай, крошка, — обратился Хоук к Кэти. — Прошу к столу, кушать подано.Кэти приблизилась без единого слова. Когда она устроилась, Хоук налил ей немного вина. Рука Кэти дрожала, и по подбородку побежала красная струйка. Она промокнула ее салфеткой. Хоук отделил кусок паштета и, отломив хлеба, обратился ко мне:— Ну и что мы будем делать с Кэти?— Не знаю, — сказал я, отпив немного вина. У него был терпкий вкус и необычный аромат. Вероятно, люди, которые не охлаждают вино, не так уж неправы.— Кажется, работа сделана. Я говорю о записке. Мы ведь выполнили заказ Диксона.— Не уверен, — ответил я. — Паштет просто превосходный.— Ага, — согласился Хоук. — Это фисташки?— Ты что, — поинтересовался я, — собираешься домой?— Я, старик? Мне там нечего делать. Это же ты ждешь не дождешься, когда увидишь Сюзан.— Не отрицаю.— Кроме того, — продолжал он, — не нравится мне этот Пауль.— Какое совпадение.— Я сильно обиделся, когда он собирался угробить нас. И мне не по душе его угрозы сделать это в том случае, если мы от него не отстанем. Потом, мне совсем не нравится, что он так подставил свою девчонку, только ему припекло задницу.— Ты прав. Мне это тоже не понравилось. Не хочется показывать ему спину.— В довершение всего, он обозвал меня черномазым. — Лицо Хоука расплылось в добродушной улыбке, не соответствующей моменту.— Расистский выродок, — бросил я.— Как бы сообщить ему, что мы не принимаем его правила игры?Кэти ела и пила, не участвуя в разговоре и делая вид, что ее происходящее вообще не касается.— Кэти, ты знаешь, куда он отправился?Она отрицательно покачала головой. Казалось, что ярость ее улетучилась сама собой.Хоук засомневался:— По-моему, ты говоришь неправду. Ведь у вас должно быть убежище, куда ваши люди приползают зализывать раны.Она снова покачала головой. По ее щекам тихо покатились слезы.Хоук с шумом хлебнул вина, медленно поставил стакан на стол и съездил ей по физиономии. Голова Кэти дернулась назад, потом она вся сжалась в комок, как бы стараясь уйти в глубину стула. Сотрясаясь всем телом, она разразилась рыданиями — зажав ладонями уши, сдавила лицо руками и закричала. Хоук еще отпил вина и взглянул на нее с неподдельным интересом.— У нее здорово получается, — утвердительно сказал он.— Она напугана, — возразил я ему. — Любой бы на ее месте испугался. Ты представь: она одна, наедине с двумя здоровыми мужиками, которых она, между прочим, пыталась убить, а человек, которого она любила, предал ее. Она осталась одна. А это очень тяжело.— Ей будет еще тяжелее, если она не скажет нам, куда слинял ее красавец.— Хоук, не следует превращать секс в средство добычи информации.— Равноправие, дружок. Она имеет право получить от меня по морде, как любой мужчина.— Мне это не по душе.— Тогда пойди погуляй. К твоему приходу я буду знать все, что нам нужно.Я встал. Я знал, что мы разыгрываем вариант «хороший полицейский против плохого полицейского». Но знал ли об этом Хоук?— Господи милосердный, — воскликнула Кэти. — Не делайте этого.Хоук тоже встал. Он снял пиджак, вынул из кобуры свой обрез и стал медленно расстегивать пуговицы рубашки. Хоук всегда выглядел весьма мужественно. Его торс был грациозен и упруг. Мускулы груди и рук легко перекатывались, когда он поводил плечами. Я направился к двери.— Прошу вас, не оставляйте меня с ним, — взмолилась Кэти, скользнув из кресла на пол, и поползла в мою сторону. — Не позволяйте ему этого. Не разрешайте унижать меня. Прошу вас.Хоук шагнул и оказался между ней и мной. Она ухватилась за его ногу.— Нет, нет, — повторяла она. В уголке рта снова появилась слюна. Дыхание вырывалось с шумом. Из носа тоже текло.Я обратился к Хоуку:— Мне не так уж нужна эта информация.— Ах да. Это все твои дурацкие принципы. Ты — слюнтяй!Я стоял на своем:— Не желаю пачкаться, и все.Я нагнулся и взял Кэти за руку.— Вставай, — сказал я. — Сядь на стул. Мы не обидим тебя.Я подтолкнул ее к стулу. Потом зашел в ванную, намочил полотенце холодной водой, отжал и отнес Кэти, чтобы она могла вытереть лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54