Джейн открыла глаза и тупо уставилась на нас. Встряхнула головой.— Джейн? — произнесла Роуз Александер.— С ней все будет в порядке, миссис Шепард, — сказал я. — Не вы заставляли ее бить меня ногой в пах.Она тоже опустилась рядом с Джейн. Я решил не мешать им, встал и прислонился к дверному косяку, скрестив руки, пытаясь прогнать болезненные ощущения, но сделать это незаметно. Кажется, местные жители не испытывают ко мне особого расположения. Надеюсь, Эдди и Джейн никогда не окажутся вместе.Джейн уже была на ногах. Пам Шепард поддерживала ее под руку. Роуз Александер — под другую. Они прошли по прихожей к черной двери. Я последовал за ними. За дверью оказалась кухня. Огромная старая газовая плита на кривых ножках у стены, в центре — большой стол, покрытый клеенкой, у другой стены — кушетка под коричневым вельветовым покрывалом. Сзади справа находилась кладовая, стены ее были обшиты узкими еловыми досками, напомнившими мне дом моей бабушки. Женщины усадили Джейн в кресло-качалку, обитую черной кожей. Роуз прошла в кладовую и вернулась с влажным полотенцем. Она обтерла лицо Джейн, а Пам все время сжимала той руку.— Я в порядке, — сказала Джейн и оттолкнула руку с полотенцем. — Как, черт возьми, вам это удалось? — обратилась она ко мне. — Удар ногой должен был прикончить вас на месте.— Я головорез-профессионал.— Какая разница. — Она недоуменно нахмурилась. — Удар ногой в пах есть удар ногой в пах.— Когда-нибудь приходилось делать это по-настоящему?— Я тренировалась в зале.— Нет, не на занятиях. В драке. В настоящей.— Нет, — сказала она. — Но я не испугалась. Все сделала правильно.— Верно, но вам попался не тот парень. Удар в пах, среди прочего, должен еще и испугать беднягу. Кроме боли, появляются ощущения, к которым человек не привык, он охраняет эту часть тела, стремится сложиться и замереть. Но меня уже били подобным образом, я знаю, что удар может быть болезненным, но не смертельным. Даже для моей половой жизни. Поэтому я могу заставить себя превозмочь боль.— Но... — Она покачала головой.— Я понимаю. Вам казалось, что вы обладаете оружием, благодаря которому становитесь неуязвимой. Оно оградит вас от неприятностей со стороны противника, и при первом же применении его вас вырубили. Оружие неплохое, но вас превзошли по всем статьям. Я вешу сто девяносто пять фунтов, могу выжать лежа триста фунтов. Был профессиональным боксером. Дерусь, чтобы выжить. Каратэ вам еще пригодится. Но необходимо помнить, что на улицах спортом не занимаются.— Вы думаете, черт вас возьми, вы думаете, что все так случилось только потому, что вы мужчина...— Нет. Потому, что умелый большой человек всегда побьет умелого маленького. Большинство мужчин не так умелы, как я. Они даже не так умелы, как вы.Женщины смотрели на меня, и я чувствовал себя отвергнутым, нежеланным. Мне хотелось, чтобы здесь оказался еще один мужчина.— Мы можем поговорить? — спросил я у Пам Шепард.— Ты не обязана говорить с ним, Пам, — предупредила ее Роуз Александер.— В этом нет смысла, Пам, — сказала Джейн. — Ты лучше оцениваешь собственные чувства.Я посмотрел на Пам Шепард. Она поджала губы, так что они стали невидимыми, а рот превратился в тонкую линию. Она смотрела на меня, и мы оставались неподвижными еще секунд тридцать.— Двадцать два года, — напомнил я. — Не считая того, что вы были с ним знакомы до замужества. Вы знаете Харви Шепарда больше двадцати двух лет. Он не заслужил и пятиминутного разговора? Даже если он вам противен. Вас обязывает к объяснению одно лишь прожитое с ним время.Она кивнула скорее для себя, чем для меня.— Об обязательствах расскажите ему, — посоветовала она. — Я знаю его с пятидесятого года.Я пожал плечами:— Он платит мне сотню в день плюс издержки, для того чтобы найти вас.— Это его стиль. Широкий жест. «Смотри, как сильно я люблю тебя». Но разве он ищет? Ищете вы.— Это лучше, чем когда не ищет никто.— Лучше? — На ее щеках появился румянец. — Действительно? Почему не хуже? Разве это не проявление назойливости? Разве это не напоминает огромную занозу в заднице? Почему бы вам всем не оставить меня в покое, черт вас подери?— Могу только догадываться. Но мне кажется, он любит вас.— Любит меня, но любовь-то, черт возьми, при чем? Конечно, он любит меня. Никогда не сомневалась в этом. Ну и что?! Из этого не следует, что и я должна любить его! На его условиях. И в том виде, как ему нравится.— Этот довод использовался мужчинами еще со средних веков, чтобы держать женщин в подчинении, — сказала Роуз Александер.— Джейн пыталась установить со мной отношения «хозяин — раб»? — спросил я.— Можете шутить сколько хотите, — возразила Роуз, — но совершенно очевидно, что мужчины использовали любовь как способ порабощения женщин. Вы сами использовали этот термин. — Несомненно, Роуз была теоретиком этой группы.— Роузи, — напомнил я, — я пришел сюда не дискутировать с вами о дискриминации женщин. Она существует, и я всегда выступал против. Но в данном случае мы столкнулись не с теорией, в данном случае мы имеем мужчину и женщину, которые давно знают друг друга и в согласии произвели на свет детей. Я хочу поговорить с ней именно об этом.— Вы не можете отделить теорию от практики. И, — взгляд Роуз стал чрезвычайно волевым, — не можете добиться снисхождения с моей стороны, называя меня уменьшительным именем. Я достаточно осведомлена о всех ваших трюках.— Прогуляйтесь со мной, — предложил я Пам Шепард.— Пам, не делай этого, — попросила Джейн.— Вам не удастся увести ее из этого дома, — строго произнесла Роуз.Я проигнорировал их замечания и посмотрел на Пам Шепард.— Прогулка до моста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57