— У нас самый крупный в стране фанерный комбинат. Леспромхозы. Недавно нашли нефть…Информация огорчила Юру; чем глуше, тем больше надежд напасть на след похитителей. Не отправятся же сектанты туда, где нефть! Хотя, впрочем, теперь везде леспромхозы, везде нефть…Лесничество помещалось в двухэтажном доме. Чирикали машинки, щелкали счеты, шуршали карандаши.Петя подошел к машинистке с прической не менее пышной, чем у московских модниц.— Где у вас комсомольский комитет?Комитет помещался в закутке под лестницей. Фанерка, синие буквы: «Комитет ВЛКСМ».Юра деликатно постучал.— Давай, давай!Секретарь комитета ростом с Петра Великого, громадный, широк в плечах…Мальчики представились.— Василий, — назвался, в свою очередь, секретарь. — Вам что, ребята?— Какая у тебя ручища!— Чалдон. — Секретарь усмехнулся. — На Урале все такие.— Мы по поводу сектантов, — сказал Юра.Василий озабоченно нахмурился.— Пропагандисты?— Не совсем, — сказал Юра. — Мы ищем сектантов.— Из госбезопасности?— Не совсем. А разве госбезопасность интересуется сектантами?— Не всеми. Некоторыми. Они такую агитацию ведут иногда…— Против чего агитацию?— Против работы. Чтобы, например, не работать. Особенно по субботам.— Это разрешенная секта, — сказал Юра. — Субботники, Адвентисты седьмого дня.— Ну, я не знаю, — сказал Василий. — Адвентисты или еще как, но только они срывают работу.— Нет, мы интересуемся одной тайной сектой, — сказал Юра. — Странствующими христианами.— Таких у нас нет, — сказал Василий. — Все оседлые.Юра рассказал ему немного о странствующих.— Есть среди лесников такие, что много молятся?— Есть такие, что много выпивают, — засмеялся Василий. — А чтобы молились…Тогда Юра рассказал Василию все как есть. Про Таню. Про скрытников. Про письма из Тавды. Поделился планами отыскать Таню.— У вас есть лесник, связанный с сектантами.— Да откуда ты взял!— Все равно не успокоюсь, пока не познакомлюсь со всеми вашими лесниками. Конечно, с вашей помощью легче…Он имел в виду комсомольцев лесничества.— Да ты не психуй, никто тебе в помощи не отказывает, — успокоил его Василий. — Только маловероятно, чтоб у нас скрывались сектанты. Впрочем, посоветуюсь с одним лесником.— С лесником? — испугался Юра. — А если он сам…— Будь уверен! Перфилов покрепче нас закален. Старый коммунист, партизан, еще с Колчаком дрался. Он, брат, тут всех до самых потрохов знает.— А где же его…— К вечеру будет. Он хоть и на пенсии, а работает помаленьку. Приходите к концу дня.Мальчики вернулись к концу дня. Василий сидел с каким-то стариком на скамейке возле крыльца. Впрочем, собеседник Василия хоть и сед, и в морщинах, но волосы густы, глаза ясны, выбрит чисто, веет от него таким здоровьем, что вряд ли ему вскоре понадобятся врачи.— Знакомьтесь, — сказал Василий. — Вот вам и Перфилов.— Здорово, герои, — поздоровался тот. — Значит, прибыли?— Я все рассказал, — вмешался Василий. — Так что советуйтесь.Перфилов посматривал на мальчиков с хитроватой улыбкой.— Что это уж и за девка, что вас понесло за ней на Урал?— Это наш товарищ, — сдержанно пояснил Петя.— Неужто в Москве лучше не осталось?— Может, и есть лучше, да ей-то хуже, чем другим.— Спасаете?— Спасаем.— А она здесь от вас спасается?… — Старик призадумался. — Что же вам присоветовать?— Ищем лесника…Юра опять рассказал о письмах к Щеточкиной.— А может, он вовсе и не лесник, а объездчик или еще кто. Попробуем, переберем людей…Он стал называть фамилию за фамилией, бурчал что-то себе под нос и тут же отрицательно мотал головой.— Отставить… Отставить… — Но вдруг споткнулся: — Душкин… Вот если только Душкин. Этот вправду живет, как старовер. И Рябошапка при нем. Душкин местный, а Рябошапка прибыл лет пять назад откуда-то с Балхаша. У Душкина снега зимой не выпросишь, а с Рябошапкой сразу сошелся.— А кто это — Душкин?— Лесник. А Рябошапка объездчик. Вместе работают, на одном участке. Пожалуй, только они и могут быть… Как вы говорите? Благодетелями…— Нелюдим, конечно, но почему вы думаете, что сектант? — вступился Василий за Душкина.— А потому! Кто не с нами, тот против нас. Я его лет двадцать наблюдаю. Не нашим и не вашим, только от нас морду воротит все-таки посильнее.— А Рябошапка?— Тот вообще темная вода, не враз разберешь, что его к нам загнало.— Значит, думаете…— Особо ничего не думаю. Остальные лесники более или менее ясный народ, а за этих двоих не поручусь.— А Душкин далеко отсюда живет?— Километров сорок.Юра встал.— Спасибо, завтра же отправимся.Перфилов потянул его за рукав:— Сядь, сядь, не торопись. Что из того, что вы пожалуете к Душкину? Ежели сектант, да еще такой скрытный, как говорите, уйдете несолоно хлебавши. Душкин не то что не примет — разговаривать с вами не станет, мужик гордый, упрямый, лесной. Да и далеко, не сразу найдете.— Так как же быть?Старик взглянул на Василия:— Ты не сможешь?Тот отрицательно покачал головой.— Никак. Пленум райкома.Старик опять замолчал, задумался.— А знаешь что? Отправь-ка с ними Лидию. Лидию и Веньку. С такими спутниками они с Душкиным справятся.Лицо Юры выразило вопрос.— Хорошая дивчина, лесотехник, принципиальная. Лесники ее боятся, придира, — объяснил Василий. — А Венька таксатор. Такой же чалдон, как я. Все тропки и норы по всей тайге изучил лучше любого зверя.— А с работой как же?— Отпросятся ради вас.— А как повидать их?— Найдем.Петя недовольно поморщился.— Опять, значит, завтра?— Ишь какой быстрый! — Перфилов даже улыбнулся, глядя на Петю. — Не завтра, а послезавтра, да и то еще как сказать. Веньке надо дать знать, да и Лида в лесу. Потерпите. Скоро хорошо не бывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52