— Но с нами вроде бы уже поговорили, — начал Токарев, — охота вроде бы началась. Прошу прощения, но мне бы хотелось выяснить…
— Не угодно ли всем сесть за этот стол? — быстро произнёс Аллейн, оборвав плавное течение басовых нот Токарева.
Все направились к большому письменному столу у окна и уселись вокруг него. Аллейн занял председательское место.
— Итак, начнём! — спокойно провозгласил он. — В этом доме убит человек. Случилось это вчера вечером без пяти минут восемь. Есть вероятность, — но повторяю, это только вероятность, — что преступление совершил кто-то из посторонних. В связи с этим до тех пор, пока расследование не будет закончено, ни один из вас не может покинуть Франток. В вашем распоряжении дом и его окрестности. Если кто-либо из вас вознамерится прогуляться, прошу дать мне знать, и, если возникнет необходимость, я обеспечу надлежащее сопровождение. В течение ближайшего часа после этой короткой беседы я прошу вас не покидать библиотеку. Это время мне необходимо, чтобы обследовать холл и гостиную.
Аллейн закончил, все тягостно молчали. Затем заговорила Розамунда Грант:
— И как долго будет длиться этот домашний арест?
Её голос, ровный и безучастный, внезапно и пугающе напомнил Найджелу голос Чарльза.
— Расследование скорее всего продлится до четверга, — ответил Аллейн. — А до этих пор я буду вынужден просить вас оставаться здесь.
— А так ли это необходимо? — спросил Хендсли. — Разумеется, я весьма заинтересован в успешном проведении расследования, но, с другой стороны, полагаю, некоторые гости, миссис Уайлд например, желали бы как можно скорее покинуть мой дом, чтобы избавиться от неприятных ассоциаций.
В его голосе послышались незнакомые доселе, чуть ли не молящие нотки, и Найджел преисполнился к нему жалостью.
— Сэр Хюберт, — проговорил он быстро, — вам случившееся перенести значительно труднее, чем любому из нас. Если надо здесь остаться, мы останемся, и я уверен, что каждый из нас постарается сохранить благоразумие и оказать следствию посильную помощь. При таких обстоятельствах все личные соображения должны отправляться ко всем чертям. Может быть, я что-то не то говорю, но….
— Я полностью с вами согласен, — проронил Уайлд, — это неудобно, но что такое неудобно перед лицом трагедии. Уверен, моя жена все это правильно поймёт.
Как раз в этот момент отворилась дверь и вошла Марджори Уайлд.
Поведение присутствующих, напряжённое их молчание и вообще напряжение, висящее в воздухе, её опоздание — все это делало появление миссис Уайлд похожим на театральный выход. Сама же она в данный момент менее всего походила на актрису. Косметики на ней было меньше, чем когда-либо, а в одежде присутствовало что-то определённо напоминающее траур.
— Прошу прощения, что заставила себя ждать, — пробормотала она и тихо проследовала к месту, где сидел её муж.
Артур Уайлд подал ей стул. Наконец-то за столом собрались все.
— С общими принципами этой игры, которая закончилась столь трагически, я примерно знаком, — вновь заговорил Аллейн, — но точно не представляю, что должно было произойти, если бы случилось не реальное, а шуточное убийство. Что там положено было делать по игре?
Он повернулся к Уайлду.
— Мы должны были, — сказал Уайлд, — немедленно собраться на «судебное разбирательство», с «судьёй» и «прокурором». Каждый из нас имел право задавать другим любые вопросы. Цель — определить «убийцу», то есть того из нас, кому Василий накануне вручил алый жетон.
— Большое спасибо. Я понял. Но ведь вы, насколько я понял, этого не сделали?
— Боже мой, инспектор, — взорвался Найджел, — за кого вы нас принимаете?
— Как за кого? — мрачно произнесла Розамунда. — Конечно же, за преступников.
— Я считаю, что «игра в убийство» должна быть завершена, — продолжил Аллейн как ни в чем не бывало. — Предлагаю провести «суд» в полном соответствии с тем, что планировалось.
Роль прокурора буду играть я. Хотя и не очень я искушён в подобного рода делах, но постараюсь. А вот судьи у нас не будет. Это единственное, пожалуй, отличие от оригинальной версии игры, надеюсь, не помешает нам определить получателя алого жетона.
— Ну, здесь никаких трудностей не предвидится, — сказал Уайлд. — Алый жетон Василий вручил вчера мне.
ГЛАВА V
«СУД»
Заявление Артура Уайлда произвело эффект, намного превышающий его реальное значение. Вот и Найджел вначале дёрнулся, взволновался, а немного спустя одумался: ну идентифицировали носителя алого жетона, ну знаем мы его — ну и что? , Ведь никто из присутствующих всерьёз и не думал вычислять этого «злодея с жетоном». Все. Игра закончена.
Снова воцарилось молчание.
— Большое спасибо, мистер Уайлд, — произнёс Аллейн. — В таком случае вы будете первым свидетелем. Вам этот жетон передали за ужином?
— Да. Василий сунул его мне в руку, когда я накладывал салат.
— Вам удалось сформировать какой-то определённый план того, как вы будете вести эту роль в игре?
— Ну так, только в общих чертах. Я как раз обдумывал это, лёжа в ванне. В соседней комнате копошился мистер Батгейт. Его в качестве «жертвы» я сразу же отверг — слишком очевидно. А потом я услышал гонг, погас свет. Вначале я намеревался крикнуть, что это не «убийца», что это случайное совпадение, но потом решил, что этот инцидент поможет мне выполнить задачу. Я вылез из ванны и начал одеваться. Мне показалось, что сейчас, в темноте я легко смогу найти «жертву». Я…
Его прервал голос Хендсли.
— В чем дело, мистер Хендсли? — мягко спросил Аллейн.
— Ах это были вы, Артур, кто налетел на меня в холле второго этажа и прошептал на ухо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50