Найо Марш: «Заклятье древних Маори»

Найо Марш
Заклятье древних Маори


Родерик Аллейн –



Найо МаршЗаклятье древних Маори Действующие лица Доктор Джеймс Акрингтон, доктор медицины, доктор физиологии, президент гражданской службы федеральных медиковБарбара Клэр, его племянницаМиссис Клэр, его сестраПолковник Эдвард Клэр, его зятьСаймон Клэр, его племянникХойя, горничная пансионата Ваи-ата-тапуДжеффри Гаунт, заезжая знаменитостьДайкон Белл, секретарь знаменитостиАльфред Колли, лакейМорис Квестинг, деловой человекРуа Те-Каху, вождь племени Те-РарауасГерберт Смит, человек на подхвате в Ваи-ата-тапуЭру Саул, полукровкаСептимус ФолсПринцесса Те-Папа (миссис Те-Папа) из племени Те-РарауасСержант Уэбли из уголовной полиции ГарпунаСуперинтендант полиции Маорийские слова и выражения, использованные в этом тексте Ауи! Ауи! Ауи! Те мамаи и ау! — Увы! Увы! Увы! О, горе!Ху! — привет!Хаере маи — здравствуй, приветХапу — кланКаинга — лачугаМараи — замкнутое пространство, двор перед домомМатагоури — неверный пёсДискариа тоумауту — колючий кустарникМакуту — заклятье, колдовствоПа — поселениеПакеха — чужеземец. Обычно — белый.Токи — топорТоки-поутангата — топорик из диабаза или зеленого порфираУхаре — дом Глава 1 Клэры и доктор Акрингтон I В понедельник днём, тринадцатого января доктор Джеймс Акрингтон добрался до Гарпун-клуба в наипресквернейшем расположении духа, готовый метать громы и молнии. Казалось, все вокруг просто сговорились, чтобы довести его до белого каления. Начать с того, что он дурно спал. После склоки с сестрой, вспыхнувшей по какому-то совершенно пустяковому поводу — сначала они с ней повздорили, не сойдясь во мнении насчёт целебной ценности грязевых ванн, а потом вконец разругались из-за того, как правильно зажаривать глазунью. Попросив ежедневную газету за прошлый четверг, доктор Акрингтон услышал в ответ, что в неё завернули какую-то снедь для пикника мистера Мориса Квестинга. Юная племянница доктора, Барбара, уличённая в этом злодеянии, выслушав справедливое обвинение доктора, разразилась своим обычным идиотским смехом, после чего принесла газету, заляпанную тухлым жиром и насквозь провонявшую луком. Гневно сотрясая перед носом негодницы изувеченной газетой, доктор Акрингтон пребольно стукнулся копчиком о край стола. Скрежеща зубами от боли и охваченный слепой яростью, он прохромал в свою комнату, разделся, принял душ, закутался в банный халат и, припадая на ногу, как подстреленная птица, гневно проковылял к самому горячему целебному источнику. И что же — там уже восседал (чтоб его черти разорвали!) мистер Морис Квестинг, нежа свои омерзительные чресла в пузырьках газа, тучами вздымавшихся на поверхность. При виде доктора мистер Квестинг нахально расхохотался и заявил, что собирается торчать в источнике ещё целых двадцать минут. Более того, негодяй посмел указать доктору Акрингтону на соседние источники, куда менее горячие, но зато пустующие. Доктор Акрингтон, с трудом балансируя на затвердевшем иссиня-сизом глинистом берегу источника, в самых отборных и изощрённых выражениях высказал всё, что думает по поводу такой наглости, но его голый противник в ответ только гнусненько хихикал. Кипя от злости, доктор Акрингтон вернулся к себе, оделся и, не найдя, на ком излить свой справедливый гнев, взгромоздился в машину и, нещадно пришпоривая металлического скакуна, погнал его вверх по крутому косогору к дороге на Гарпун. Позади себя злой, как все черти преисподней, доктор оставил атмосферу, вполне под стать своему настроению, ибо воздух курорта Ваи-ата-тапу всегда был насыщен удушливыми серными парами.Пройдя в здание клуба, он забрал почту и завернул в читальню. Окна её выходили на живописную бухту, воды которой в этот мирный летний денёк В Новой Зеландии в январе стоит разгар лета

были безмятежно гладки, бережно сохраняя безукоризненную голубизну неба и сказочную белизну песка, оттеняемого огненным багрянцем пышно цветущих деревьев — гордости Нортленда Провинция на севере Новой Зеландии

. Призрачно мерцающие волны тепла, вздымаясь с раскалённого асфальта у входа в клуб, причудливо искажали очертания деревьев и окаймляющих залив гор, словно раскачивая их на невидимых качелях, отчего весь этот, сохранившийся со времени оного, пейзаж казался скорее миражом, нежели подлинным творением природы.Зрелище было изумительное, но доктора Акрингтона оно не тронуло. Подумав лишь, что день выдался до омерзения жарким, он один за другим вскрыл конверты и пробежал глазами письма. Внимания заслуживало лишь одно. Разложив его перед собой на столе, доктор Акрингтон погрузился в чтение, тихонько посвистывая сквозь зубы. Вот что он прочитал: «Харли Чамберс, Окленд, С1, Новая Зеландия
Глубокоуважаемый доктор Акрингтон!Осмелюсь спросить Вашего совета по весьма деликатному поводу. Речь идёт об одном из моих пациентов — нашей заезжей знаменитости, Джеффри Гаунте. Как Вам, должно быть, известно, перед самым началом войны он приехал в Австралию в составе труппы шекспировского театра, а потом в числе прочих актёров остался на зеленом континенте, играя благотворительные спектакли и отдавая все сборы различным патриотическим фондам. Когда же труппу распустили, он перебрался к нам, в Новую Зеландию, где (это, должно быть, ускользнуло от Вашего внимания, ибо я помню Вашу нелюбовь к радио), не раз выступал в эфире с пламенными патриотическими призывами. Месяц назад он обратился ко мне с жалобой на бессонницу, острую боль в суставах, потерю аппетита, депрессию и общее недомогание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14