Но сейчас психологические изыскания были не ко времени, и он поцеловал ее, а она глубоко вздохнула.

Раз она решила остаться с ним, подумал он, ей следует занять свое место рядом с Мартой Дэвис и Коринной Брустер. Преданность жены, обожание дочки, дружба Аша, да если Вестл подружится с Мартой, — чего еще желать человеку?
Он сказал, что хотел бы пригласить Аша и Марту к обеду. Вестл поморщилась:
— Ты думаешь, это будет правильно? Я не сомневаюсь, что они прекрасные люди, но, может быть, им будет неловко? Может, это нетактично по отношению к ним?
— Аш — известный химик, в Париже они обедали у Рица с профессорами Сорбонны, так, авось, как-нибудь выдержат нашу роскошную обстановку!
— Не кричи на меня. Пожалуйста, приглашай их, если тебе так хочется. Но откуда ты знаешь, что они обедали с профессорами у Рица? Они что, хвастаются такими вещами?
— Аш и Марта никогда ничем не хвастаются! А насчет Рица я просто думаю…
— Что за интерес сорбоннским профессорам приглашать на обед доктора Дэвиса? Разве он такой уж знаменитый химик? А если так, что ему за интерес обедать у нас? Мы-то из химии только и знаем, что в кофе лучше не класть соли.
— Я говорил тебе, для меня он не только химик.
— Ты этого не говорил, но пусть будет так.
— Для меня он прежде всего — самый обаятельный человек, какого я знаю.
— Ты забываешь, что я с ним знакома. Он как будто очень приятный и воспитанный, но никакой такой особой обаятельности я в нем не заметила.
— Заметила бы, если б посмотрела внимательно.
— Возможно, возможно. Что ж, пригласим их сюда, и я на них обоих посмотрю очень внимательно.
Нет, добра этот разговор не предвещал. И Аш в ответ на приглашение сказал по телефону:
— А вы уверены, что миссис Кингсблад это будет по душе?

Дэвисы явились — прекрасно одетые, безупречно любезные, но до того сдержанные, словно присутствовала только их внешняя оболочка. Почти все время они ограничивались ответами на замечания Вестл, а поскольку замечаний было мало, то и отвечать почти не требовалось. Нийлу одному пришлось поддерживать разговор, а он не отличался изобретательностью.
Вестл была ужасна. Ее вежливость не знала границ, она соглашалась со всем, не слушая того, с чем соглашается.
— Вероятно, президенту доставляют немало хлопот все эти забастовки, — начал Нийл.
— Ну, конечно… Ты что сказал — забастовки? — пробормотала Вестл.
— Да, уж эти забастовки… — заключил Аш.
Перед обедом Аш и Марта послушно взяли по коктейлю, но так и не допили. «Точно бедные родственники, подлаживаются», — злобно шепнула Вестл Нийлу. Он сам обдумал меню и накрыл на стол, но обед сготовила Вестл, и хотя Марта робко предложила ей свою помощь, подавала одна, взглядом говоря Нийлу:
— Ну что, мой господин, довольны вы тем, как смиренно я прислуживаю этим темнокожим втирушам?
Когда разговор совсем замер и никто не подхватил реплик Нийла относительно воздушных сообщений и студенческой баскетбольной команды, Аш встрепенулся и со знанием дела заговорил о будущем пластмасс.
— В быту они находят себе почти безграничное применение, — сказал он. — Скоро появятся пластмассовые спальни, как для сказочных принцесс, — скрытый свет, прозрачные кровати и шкафчики, — по сравнению с этим нынешняя кричащая роскошь покажется мещанской.
— Вам, значит, не нравится, когда у людей есть красивые вещи? — сказала Вестл, и эта тема разговора тоже отпала.
Когда они пили кофе в гостиной и все мучились, нетерпеливо ожидая конца неудачного фарса, в нарушение всех запретов появилась Бидди в пижаме. Она остановилась перед Ашем и протянула вежливо и озабоченно:
— Ой, у вас лицо грязное!
Даже Вестл вздрогнула, но Аш только улыбнулся:
— Нет, дружок, это у меня просто загар.
— Вы ездили загорать во Флориду? Мои куклы только что вернулись из Флориды. Они жили в Палм-Бич, они говорят, что там очень дорого. А может, вы пили слишком много кофе? Мама говорит, если я буду пить кофе еще до шестнадцати лет, я тоже вся стану коричневая. А мне не хочется. Вам ничего, что вы весь коричневый?
Она спросила это с живейшим интересом, а потом, не замечая укоризненной мимики матери, забралась на колени к Марте и прилегла головкой ей на плечо.
Вестл ничего не осталось, как изобразить на лице умиление.
Аш посмотрел на нее внимательнее, чем прежде, потом бросил на Бидди взгляд, в котором светилась настоящая любовь, и сказал:
— Нет, малышка, я бы ничего не имел против моего загара, если б не было на свете стольких людей, которые не выносят солнца. Они предпочитают погреб и анемию.
— Что такое немия? — спросила Бидди.
С игривостью, достойной венской оперетты, Вестл прощебетала:
— Ну, деточка, беги в постельку и не приставай к доктору и миссис… мм… Дэвис.

Гости сумели распрощаться до кровопролития.
Вестл рыдала:
— Я знаю, знаю, что держала себя безобразно, но я просто не могу, Нийл. Что ты негр — это мне ничего, потому что я все-таки не совсем в это верю, наверно, тут что-то не так. Но этих людей и вообще цветных я не перевариваю, и лучше мне не стараться.
— Послушай, ты!
— Не ори!
— Ты сама виновата. Таких умных и воспитанных людей, как Аш и Марта, редко встретишь, если бы ты только дала им возможность…
— В том-то и горе! Меня с детства приучили считать, что негры смешные, всегда танцуют, улыбаются и говорят: «Ах, дай вам бог здоровья, мисс Вестл, вы, белые господа, так добры к нам, черным». Но этот Дэвис видит во мне только глупую бабу, которая ничего не смыслит в химии и в экономике. Погреб и анемия, скажи пожалуйста! Ох, я знаю, что говорю не то, но не лежит у меня к ним душа. А раз не лежит душа, я сейчас ничего не могу, потому что у меня опять будет ребенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119