– Негодяй! Подонок! Выродок!
Белла отчаянно пыталась выбраться из позорного положения. Но это ей не удавалось. Бросив одежду, Акела с силой обхватил ее, не давая даже пошевельнуться. Вдоволь налюбовавшись пикантным зрелищем, он слегка шлепнул ее. Потом еще и еще.
– Ну как, нравится?
– Отпусти же, гад!
Начиная снова заводиться, он обрушил на женщину целый залп полновесных шлепков. Войдя в раж, он уже совершенно не соразмерял силу ударов. Скрипя зубами от возбуждения, Акела вваливал тщедушной училке такие «бурбуля», что та едва не теряла сознание. – Веди себя хорошо! Не шали! Не бегай по коридорам! – приговаривал волк, нанося удары. Впрочем, истерзаннная и оглушенная болью женщина почти не слышала его слов.
Вдруг он прекратил экзекуцию. Сбросив свою жертву на пол, Акела встал со стула и снова стал расстегивать штаны. Он собирался на «второй заход». Белла с искаженным от муки лицом глядела на насильника.
– Выродок! Мразь! Ты думаешь, тебе это сойдет? Я тебя посажу, подонок! Ты знаешь, что с такими в тюрьме делают?! Ты пожалеешь об этом!
– Что ты сказала?! Ах ты мандавошка херова! Ты мне еще угрожать будешь?!
Рассвирепевший волк набросился на нее и схватил за горло. – Ах ты курва! – Брызжа слюной от ярости, он стал наносить одну пощечину за другой. Тяжелейшие удары сотрясали хрупкую субтильную училку. Весь гнев у нее тут же испарился. Насмерть перепуганная, она уже всерьез опасалась за свою жизнь и умоляла о пощаде.
– Не надо, не надо... прости меня...
– Сучка вонючая! Я тебе покажу! Да только пикни, тварь, я тебя на части разорву как лягушонка!
Акела встал и больно наступил ей на ногу. Затем ухватился за другую ногу и, развернув женщину на бок, стал тянуть вверх. Дойдя до самого предела, тормознулся и, глядя на замершую в ужасе Беллу, прорычал:
– Поняла? Еще секунда, и тебя станет двое. Мне продолжать?
– Не надо, Витя, пожалуйста не надо! Я глупая, сама не знаю, что сказала. Прости меня! Прости!
– То-то же! И запомни, сучка: хоть одно слово, и кобздец! И домой приедут. Всю твою папу-маму разорвут. И детишек твоих жидовских, поняла?
Полностью сломленная учительница только кивала головой. Сейчас она мечтала об одном – выбраться живой из этого кошмара, спастись. Ради этого она была готова на все. Ни о каком сопротивлении уже не было и речи.
– Ну а теперь в позу! Щас мы...
Акела осекся, не договорив. В класс кто-то ломился, дергая запертую дверь. Показав Белле кулак, волк стал напряженно вслушиваться. Из коридора послышалось недовольное бурчание.
– Что за херня? Когда ушли-то? Почему не видал? Во бардак!
Акела облегченно вздохнул.
– Белый, ты?
– Ну ты чего там? Я сижу, жду как дурак. Чего заперся-то?
– Тише, не ори! Щас открою. Ты один?
– А с кем еще-то? Один, конечно. – Белый понизил голос, понимая, что все это неспроста.
Выдернув стул, Акела чуть приоткрыл дверь и впустил истомившегося другана. Затем снова замкнул «замок».
– Уай-яй!!! Вот эт-то да-а! – восторженно зашипел «гость», узрев обнаженную математичку. – Вот эт-то кайф! Ну ты и молоток! – Он повернулся к Акеле, и они стали хлопаться в ладоши.
– Ну щас мы ей займемся!
Волки перемигнулись и, скорчив страшные рожи, стали медленно приближаться к замершей на полу женщине...

Глава 31

Наступил май. Ясным солнечным днем весь восьмой класс в полном составе заступил на уборку территории. Вообще, по расписанию должен был состояться урок алгебры, но вот уже две недели как заболела Белла Соломоновна. И пока она лежала на больничном, все школьники под чутким руководством бессменного Гефеста занимались сбором мусора.
Впрочем «все» – это было не совсем точно. Уже давно ушедшие в «отрицалово» волчищи с ходу, даже не спрашивая разрешения, умотали на турники. Их верные подружки тоже не шибко обременялись работой. Разместившись на знаменитой лавочке, они свысока поглядывали на «рабов», вызывая у всех чувство справедливого негодования. Впрочем, тоже не у всех. Несколько подхалимов во главе с Индиным прилежно обрабатывали их участки, надеясь на то, что девчонки замолвят за них словечко перед Хозяевами.
– Волчицы-то наши совсем уже. Ни стыда, ни совести.
Массагутова сидела на корточках перед кучей листьев и сердито поглядывала в сторону скамейки. Наташа весело фыркнула.
– Да ладно тебе! Ты лучше вспомни, как в том году вы с Катей там сидели. Хорошо вам было?
– Ой, правда! А я уж и забыла как-то. – Элька сморщила носик.
– А я вот все помню. Мы тогда с Майей даже Гефесту высказались.
– Правда? И что он?
– Да ничего. Сказал, что все равно за вас все сделают. И сейчас то же самое скажет. Кому охота связываться?
– Да уж. Ну да я не жалею...
На спортивной площадке тоже вовсю кипела жизнь. Заняв четыре самых высоких турника, четверо парней, раздевшись до маек, энергично подтягивались, делали «выход силы», подъемы и перевороты. Впечатляюще выглядели их мощные, мускулистые фигуры. Вздувались и перекатывались бугры мышц, напрягались широченные спины. За этот учебный год волки очень сильно прибавили в массе. И теперь по своей стати немногим отличались от Шер-Хана, когда тот с таким фурором появился в школе.
– Х-ху! Перерыв.
Акела спрыгнул на землю и стал разминать натруженные мышцы. Остальные продолжали старательно вкалывать. – Да хватит вам, расслабьтесь! Сколько можно? Чего днем-то будете делать?
– Да, хорош вообще-то...
Один за другим «гимнасты» спрыгивали вниз и присоединялись к своему товарищу. – Нормально поработали.
Черныш усмехнулся:
– Спасибо Белле.
Все четверо загоготали. История с математичкой была у них самой любимой темой. Герои этого отмщения ходили гоголем и вызывали жгучую зависть у Серого и Черныша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103