– Знаешь, Джек, когда ты самый известный из пишущих по-английски обозревателей и когда тебя не было по крайней мере неделю, эти сильные мира сего просто умирают от желания излить накопившиеся секреты и пикантные новости. Если они будут слишком долго держать их в себе, у них случится запор.
– Как обычно, гамбургеры с лотка?
– Настоящее прекрасное «Феттучине альфредо» и светлое сухое «Кьянти». – Отт поцеловал кончики пальцев.
– А кто этот сильный мира сего, если не секрет?
– Прочтешь завтра в моей статье. Но если у тебя не хватает терпения – это Боб Черри.
– Куба, я угадал? Ты посоветовал ему почитать мои материалы?
– Разбитый автобус и инициативы Буша. Боже, какой бардак. Полстраны кричит, что Буш слишком круто поворачивает, а другая половина вопит, что он делает недостаточно. А он пытается потрафить тем и другим, то идет вперед, то отступает. Никогда не мог понять, зачем нормальные люди лезут в политику.
– Ты узнал, кому принадлежали десять фунтов кокаина?
– Нет, но кое-что интересное есть. Черри намекнул, что правительству известно все.
– Что ты имеешь в виду?
– Понимаешь, он член Наблюдательной Комиссии, поэтому его предусмотрительно проинформировали, но он отмел все вопросы, касавшиеся хода расследования. Пробормотал что-то вроде: «Пока это не тема для обсуждения».
– Что значит «не тема»? Они знают и не говорят?
– Да. Именно так. – Отт Мергенталер поднял брови. – За Черри надо зорко следить. Он любит прихвастнуть, что все знает, что все у него схвачено. Частично это так, но в основном нет. Сегодня за ланчем он не сказал прямо, но дал понять мне и двум другим корреспондентам, что у ФБР был свой человек в организации. И Черри знает об этом. Именно такое впечатление он старался произвести. И по нашему виду он понял, что мы это оценили.
– Внутри организации? Тайный агент?
Мергенталер кивнул.
– Но ты же не собираешься об этом писать, не так ли?
– Я вынужден. Там были еще два репортера. – Он назвал их. – Они воспользуются этой возможностью. Могу поспорить на все, что угодно.
– Но ты же не сможешь сослаться на Черри.
– Правильно. Но это уже вопрос из области законности. Что делает федеральное правительство, чтобы привлечь к ответственности людей, которые, пусть и косвенно, но явились причиной смерти одиннадцати человек в самом центре Вашингтона? Ответ сенатора Черри: «Не подлежит обсуждению».
– Если Черри рассказал об этом трем журналистам, то кому же еще он мог рассказать?
– Совершенно верно. Черт, зная Черри… Ведь он… А я знаю его. Мне одно не ясно, это его собственная инициатива или его подтолкнули.
– Если бы ты знал, – продолжил Джек, – ты бы смог лучше понять, правда это или нет.
– Интересно, что правительство сказало японцам.
– Позвони японскому послу и спроси.
– Именно так я и сделаю. – Мергенталер проделал длительную церемонию поднятия собственного тела из кресла и прогуливающейся походкой направился в свой закуток. Йоук дождался, пока он не скрылся, и пододвинул к себе настольный календарь. Полистав его, он нашел нужный номер и набрал.
Один звонок. Два. Три. Ну давай же, возьми эту проклятую трубку.
– Сэмми.
– Джек Йоук. Ты один?
– Только я и Господь Бог.
– Твой телефон прослушивается?
– Откуда, черт возьми, мне знать, приятель.
– Какой ты у нас приветливый и сердечный парень. Хорошо, мистер Затаившийся Изгой, один сенатор США намекнул одному из наших обозревателей, что правительству все известно о столкновении автомобиля с автобусом. Обозреватель остался в полной уверенности, что у ФБР там есть тайный агент.
– Повтори еще раз и помедленнее.
Йоук повторил.
– И все?
– Тебе мало?
– Кто этот сенатор?
– Боб Черри.
– Спасибо, приятель.
– Это появится в завтрашних газетах. Я подумал, что тебе полезно будет знать.
– Спасибо.
Харрисон Рональд Форд положил трубку и возвратился к своему кроссворду. Некоторое время он сидел молча, уставившись в кроссворд. Затем подошел к раковине и его вырвало.
Все стало известно! Слово брошено. Хупер не удержал воды в заднице.
Желудок снова свело и его опять вырвало.
Он пустил струю воды. Слюна все еще капала изо рта. Очередной приступ тошноты оказался просто спазмом. В нерешительности он взглянул на стоявший на столе телефон. Другого выхода не было! На эту сволочь Мак-Нэлли работало чертовски много людей.
Когда тошнота прошла, он схватил пальто и выскочил, хлопнув дверью.
* * *
– Хупер, ты – гребаный говноед! Что же ты со мной делаешь? – рычал в трубку Харрисон Рональд.
– Успокойся. О чем ты говоришь?
Форд повторил ему свой разговор с Джеком Йоуком, состоявшийся шесть минут назад.
– Дай мне номер своего телефона. Я перезвоню тебе минут через восемь – десять.
– Ты тупица, это же телефон-автомат! Никто сюда не позвонит, потому что Мэрион Барри не хочет, чтобы торговцы наркотиками получали указания по этому телефону.
– Тогда перезвони мне через десять минут.
– Через десять минут я уже могу оказаться мертвее мертвеца. Если я не позвоню, похороны в среду, в закрытом гробу.
Он швырнул трубку и огляделся вокруг. Слава Богу! Его крик никто не слышал.
* * *
Хупер заглянул в правительственный справочник и набрал номер.
– Сенатора Черри, пожалуйста. Это спецагент Томас Хупер.
– Простите, сэр, – ответил женский голос. – Сенатор находится в Сенате. А в чем дело?
– Я не могу вам сказать. Когда он сможет перезвонить?
– М-м, не сегодня. Может быть, завтра утром? – На слове «утром» ее голос прозвучал на тон выше и от этого вся фраза приобрела и вопросительную, и игривую интонацию одновременно.
– Я предлагаю вам послать помощника на поиски сенатора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177