Что, я этот картон ем, что ли?
Мы теряем деньги, забываем, куда положили,- это правда. Но у взрослых есть большие карманы и столы с выдвижными ящиками. Хо-дят взрослые медленно, не играют, не бегают. И все-таки они тоже теряют вещи и забывают, где что лежит. Когда ты все помнишь, ничего Р теряешь, этого никто не замечает. Но чуть что пропало, сразу скандал. В театрах есть гардеробщики, и одежда выдается по номеркам. Как тут чему-ниоудь пропасть?
А в школе каждый сам вешает пальто и шапку, и сам их берег. Да еще второпях. Триста учеников повесят пальто аккуратно, а пять-шесть побросают кое-как. Но об аккуратных никогда не говорят. Детей только ругают.
Я хотел снова стать ребенком, чтобы избавиться от мелких сереньких забот и печалей взрослых, а теперь у меня другие, ребячьи, заботы, от короторых я страдаю не меньше. Когда я был взрослым, я только остерегался воров.
Л теперь мне больно.
Почему один берет у другого? Как гак можно?
Нас терзает печаль, что не может быть все хорошо.
"Ничего не поделаешь!" - говорил я, когда был большим.
Л теперь я не хочу, не хочу, чтобы так. было!..
Шапка так и не нашлась. Ученики должны собрать деньги.
Значит, придется сказать дома. А дома нападут на школу:
- Одни воры у вас там!
- И чего только учителя смотрят?
А ведь это несправедливо. Чем школа виновата? Разве учителя могут за всем уследить?
Сколько огорчений и хлопот из-за одного такого мальчишки!
После уроков я никак не мог найти пальто, и Манек меня дожидался.
Ищем, а сторож говорит:
- Вы чего тут высматриваете?
- Не высматриваем, а пальто мое куда-то перевесили.
- Чего не терял, того не найдешь,- говорит сторож.
- Ведь не мог же я без пальто в школу прийти!
- А кто вас там знает. Наконец я нашел пальто.
- Ну, нашел? Вот видишь: где повесил, там и висит.
- Вы не видели, так и не говорите.
- Не груби, а то подзатыльник получишь.
И когда только взрослые перестанут угрожать детям побоями!
Некоторое время мы с Манеком идем молча.
- В крови есть какие-то шарики,- говорит Манек,- в которые входит воздух. Странно устроен человек! Ни одной машины нет на него похожей. Если часы не заведешь, они остановятся. А человек без завода действует бывает и сто лет. Вот в газете писали, что одному старику сто
сорок лет.
И мы говорим о том, каких кто знает стариков. А потом о ветеранах.
И о том, что они помнят восстание.
- А ты бы хотел быть ветераном?
- Нет,- быстро ответил Манек.- Я хотел бы, чтобы мне было лет
пятнадцать - двадцать.
- Тогда, может быть, твоих родителей уже не было бы в живых. Он подумал-подумал и ответил печально:
- Пускай уж тогда все остается, как есть.
Мы попрощались, подали друг другу руки и посмотрели в глаза. А девчонки всегда целуются, даже если и не очень любят друг друга. Мы, ребята, правдивее. А может быть, у них только привычка такая?
Что было потом?
Да ничего особенного. Разные уроки.
А на уроке физкультуры учитель показал нам новую игру.
Все разбиваются на две партии. Проводят черту - границу. Одни - с той стороны, другие - с этой. И перетягивают друг друга, как бы в плен берут. Сначала игра не ладилась, потому что ребята нарочно поддавались, когда хотели перейти на другую сторону. Или же перетянут кого-нибудь, а он вырвется и спорит. Но постепенно игра наладилась, и стало весело.
Мы просили, чтобы нам позволили играть до конца урока, до звонка, но учитель сказал: "Нет!"
Трудно понять, почему.
Я думаю, надо так: выбрать несколько игр, которые всем нравятся, н играть в них. Сколько лет ребята играют в салки, в чижа, в классы, в лапту, а теперь еще и в футбол! Почему же это должно вдруг надоесть? А тут на каждом уроке что-нибудь новое. Так ни в одну игру играть не дааучишься. Только условия узнаешь. А чтобы всеми приемами овладеть, не одна неделя нужна.
Взрослым кажется, что дети любят только новое: новые игры, новые сказки.
Есть, конечно, ребята, которые обязательно скорчат гримасу и скажут с презрением:
- Это мы уже знаем, это мы слыхали!
Но на самом деле хорошую сказку, интересный рассказ мы можем много раз слушать. Ходят же взрослые много раз на один и тот же спектакль, а ведь взрослым скорее все надоедает. Детям хочется хорошо знать то, что им понравилось, но учитель в школе всегда спешит, ему всегда некогда.
Славно мы поиграли на уроке физкультуры.
А на урок математики пришел инспектор.
Нам говорят, чтобы мы всегда старались, даже когда никто на нас не смотрит. А взрослые не всегда так поступают.
При инспекторе все ведут себя иначе. Даже директор. Школа сразу становится праздничной. И чего они боятся, непонятно. Ведь инспектор самый обыкновенный человек, он даже добрый.
Инспектор дал нам задачу. В задаче спрашивается, сколько куплено 6аранов. А Дроздовский со страху ослышался и говорит: "баранок". Мы думали, инспектор рассердится, и учительница будет потом ходить сердитая. А он только рассмеялся:
- О баранках думаешь? Видно, большой любитель. Тут и все рассмеялись. И отвечали хорошо. Даже учительница сказала, что хорошо.
Наступил день именин учительницы. Был сильный мороз, а мы уговорились украсить класс хвоей. Но у нас не было хвои. И мы решили на-писать учительнице поздравление на красивой бумаге, но перессорились, и тоже ничего не вышло. Потому что это надо было сделать сообща: один напишет, а все подпишутся. Сначала хотели собрать по пять грошей, а потом стали спорить, кто купит бумагу и что написать. Кончилось тем, что нарисовали несколько картинок и положили учительнице на стол. А на доске написали: "Поздравляем госпожу учительницу!" Хотели еще добавить: "Желаем счастья и здоровья!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38