Майкейя и Джереми бесшумно проскользнули в объятый темнотой дом, и когда вошли в комнату Майкейи, тот сразу зажег свечу. Стул, бюро, кровать, застеленная ветхим одеялом, под которым угадывался такой же ветхий матрас. Умывальник с висевшим над ним крохотным потрескавшимся зеркалом и несколько крючков на стене довершали убранство комнаты.
На бюро хозяйка всегда предусмотрительно держала бутылку виски и несколько стаканов. Сбросив верхнюю одежду и швырнув ее на кровать, Майкейя налил себе и Джереми по изрядной порции виски, жестом предложил Джереми сесть на стул, а сам плюхнулся на кровать и полулежа принялся потягивать виски.
При тусклом свете свечи он внимательно изучал Джереми. Да, годы не пощадили беднягу. Его бледное, изборожденное морщинами, измученное лицо обрамляли сильно поредевшие светло-каштановые волосы, запавшие глаза, оттененные синими кругами, лихорадочно блестели. Тщедушный от рождения, Джереми выглядел сейчас еще более худым, чем в их последнюю встречу, и казался еще меньше. Очень сдали нервы. Он все время ерзал на стуле, вскакивая при малейшем шорохе. Темные глаза испуганно бегали, он то и дело озирался по сторонам, словно ждал нападения.
Майкейя, Джереми и Орвейл были закадычными друзьями до того дня, пока Джереми и Орвейл не отправились в свою злополучную торговую экспедицию. Они даже успели провернуть несколько делишек, а Джереми стал напарником Майкейи в двух ограблениях.
К этой троице присоединился Джем, и все четверо приобрели славу отъявленных мошенников. Но чаще они работали в одиночку, объединялись лишь в тех случаях, когда это сулило хорошие барыши или же того требовала необходимость. Майкейя считался среди них признанным лидером не только благодаря своим личным качествам, но еще и потому, что был на несколько лет старше остальных, то есть более опытным негодяем и матерым убийцей. Джереми всегда находился в подчинении у Орвейла или Майкейи. И раз уж Орвейла не стало, Майкейя нисколько не удивился, что Джереми после длительного пребывания в испанской тюрьме пришел прямо к нему.
— Все ясно, — сказал он, поглаживая стакан с виски. — Ты долго сидел в тюрьме, и теперь тебе нужны деньги и крыша над головой. За этим ты и пришел ко мне. — В надежде на солидный куш Майкейя проявил необычайную щедрость и покровительственным тоном произнес: — Оставайся здесь и живи сколько хочешь, а что касается остального… — Он загадочно улыбнулся. — Я тут подрядился обделать одно дельце за кругленькую сумму. Могу и тебя взять в долю. Кое-что перепадет.
Джереми скривил губы, в которых не было ни кровинки, отпил из стакана и, набрав в легкие побольше воздуха, выпалил:
— Лучше я возьму тебя в долю, у меня дельце поинтереснее. Золото ацтеков! — Джереми блеснул глазами.
К немалому удивлению Джереми, его слова не произвели на Майкейю должного впечатления. Он окинул бывшего напарника презрительным взглядом и равнодушно сказал:
— Я смотрю, ты окончательно свихнулся в тюрьме!
— Нет! Нет! — с жаром запротестовал Джереми, который даже представить себе не мог, что Майкейя ему не поверит. — Это истинная правда, клянусь!
И столько было в его тоне искренней убежденности, что Майкейя с любопытством посмотрел на Джереми своими синими холодными глазами.
— Расскажи, что хотел, — произнес он наконец.
Вне себя от радости, что Майкейя готов его выслушать,
Джереми соскользнул со стула и, опустившись на колени у кровати, стал взахлеб рассказывать о том, что ему пришлось пережить. О злополучной поездке в Испанский Техас вместе с Орвейлом в 1804 году, об убитом индейцем человеке, о том, как наткнулся на испанский патруль, после чего одиннадцать лет отсидел в тюрьме. Все это время Джереми хранил ужасную тайну и сейчас, рассказав ее Майкейе, почувствовал облегчение. Свеча в глиняном подсвечнике догорала, бутылка виски была почти пуста, когда Джереми закончил свое повествование.
Несколько секунд, показавшихся Джереми вечностью, Майкейя пристально смотрел на него. До этого Майкейя никогда не верил байкам о сокровищах, тем более о золоте ацтеков, и презирал искателей кладов. Не один идиот потратил годы жизни, надеясь отыскать богатства знаменитого негодяя Сэма Мейсона, которые, по слухам, были спрятаны в одной из пещер. Майкейя даже слушать не хотел все эти глупости. Но когда Джереми упомянул в своем рассказе Бласа Давалоса, а потом Саванну, Майкейя не мог остаться равнодушным. В отличие от Джереми он не верил всему, что тот рассказал, однако понимал, что с помощью этой информации сможет затащить Саванну в постель.
— Итак, Саванна О'Раук хранит золотой браслет и карту, по которой можно разыскать золото ацтеков, верно? — потягивая виски, пробормотал Майкейя, обращаясь скорее к самому себе, чем к Джереми.
Джереми усиленно закивал:
— Перед смертью испанец сказал: «Это спрятано у Саванны». А может, карта у Джейсона? — заколебался он.
Майкейю нисколько не интересовал Джейсон, по крайней мере сейчас. Главное — Саванна. Допив остаток виски и резко выпрямившись, он сказал:
— В настоящий момент это не имеет значения. Где Саванна О'Раук, знаю. Об остальном подумаем в свое время.
Джереми был поражен. Вера в могущество Майкейи возросла.
— Ты знаешь, где она? — вне себя от изумления, спросил он. Майкейя кивнул:
— Да! Можешь не сомневаться! Обтяпаем одно маленькое дельце и отправимся к ней. По-дружески потолковать о папочке!
— К черту дело! Забудь о нем! — воскликнул Джереми с лихорадочным блеском в глазах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111