И вообще мне надоело о нем говорить, – продолжала она сердито, – от него одни проблемы.
Он невесело рассмеялся:
– В этом ты права, моя кошечка.
– Что ты имеешь в виду?
– Сегодня он так настойчиво создавал проблему, что мне трудно было решить ее без осложнений.
– Но ты и не решил ее, если вызвал его. – Она готова была прикусить свой глупый язык! Зачем она это сказала!
Ее опасения оправдались, когда он ответил:
– Да, я его вызвал. Но ты откуда знаешь? Опять Клайв? Ведь мы решили не говорить дамам об этом, – холодно произнес он.
Она молча проклинала себя, Клайва и его интриги и постаралась улыбнуться как можно соблазнительнее.
– Ты пришел ко мне, чтобы задать эти глупые вопросы? Уходи, если тебя интересует только Клайв!
– И не подумаю. – Он прильнул к ней долгим поцелуем. На этот раз предварительные ласки не потребовались: Элизабет воспламенилась от первого же прикосновения. Он взял ее грубо, почти жестоко, но эта жестокость возбуждала ее еще больше, чем искусные ласки, и очень скоро все было кончено.
Придя в себя, Элизабет размышляла, как Джейсон мог догадаться о ее отношениях с Клайвом. Проклятый Клайв! Придется быть осторожнее, не показывая, что она добивается Джейсона. Сегодня она наконец почувствовала, что ее любят. Разве он не разыскал ее ночью? То, что он сейчас в ее комнате, с ней рядом, разве это не доказательство его любви? Безусловно, он скоро попросит ее руки. Тогда она расскажет ему все о Клайве и его назойливом любопытстве. Уютно свернувшись рядом с Джейсоном, положив руку на его обнаженную грудь, она задала извечный женский вопрос:
– Скажи, ты меня любишь?
Джейсон чуть не застонал. Боже, ну почему они всегда об этом спрашивают! И нет ни сил, ни желания, ни настроения, чтобы лгать и нести чепуху. Он вскочил с кровати, натянул кожаные штаны и влез в мокасины. Поискал глазами рубашку, она оказалась на постели около Элизабет. Изумленная его действиями, она тоже вскочила, встала перед ним и, закинув ему на шею мягкие душистые руки, повторила:
– Ты не ответил. Я спросила, любишь ли ты меня.
– Нет! – И глянул прямо в ее поднятое красивое лицо.
Она опустила руки, пораженная его словами и заметно смущенная.
– Я… я не понимаю. Что ты имеешь в виду? – запинаясь спросила она.
Глядя на нее своим холодным загадочным взглядом, он не стал подыскивать особых слов.
– Все очень просто. Я хотел тебя. Ты испытывала то же самое. И мы получили взаимное удовольствие. Это было восхитительно, но любовь здесь ни при чем. Ты очаровательная женщина, и я для тебя не более привлекателен, чем дюжина других, имена которых могу назвать.
– Как ты можешь так говорить после того, что было между нами? – Она не хотела верить в жестокость его слов.
– Желание часто принимают за любовь, моя дорогая. К счастью, я вообще не верю в то, что ты называешь любовью: существует просто животное чувство голода.
Ну, так ему это не пройдет! Она сейчас поднимет скандал! Обида от нанесенного оскорбления была слишком велика. Элизабет украдкой посмотрела на дверь: надо бы открыть ее и закричать. Через несколько минут явятся родители, Браунли и гости. Джейсона застанут в ее комнате полуодетым, у него будет только один выход – жениться! Ей наплевать на неминуемый скандал и сплетни. Она будет богатой миссис Сэвидж из Луизианы!
Сверкнув улыбкой, она проворковала.
– Как это умно с твоей стороны – не путать одно с другим!
Насторожившись, он следил, как она нашла свой пеньюар рядом с его рубашкой, набросила его на себя, потом взяла кожаную рубашку и спросила, поддразнивая:
– Хочешь получить ее?
Он потянулся, но когда его рука почти коснулась рубашки, она отдернула ее и, прижав к груди, отбежала на середину комнаты. С натянутой улыбкой он прислонился к одному из кроватных столбиков. Поза его была обманчиво расслабленной, как у притаившейся и напрягшейся для прыжка пантеры, но Элизабет никогда не видела, как это делает пантера.
Затеяв свою опасную игру, Элизабет дразнила его улыбкой, хотя сердце у нее взволнованно колотилось. Украдкой она поглядывала на запертую дверь – на пути к ней стоял Джейсон.
Надув губы, она насмешливо спросила:
– Ты не собираешься одеться? На улице страшный холод! – И помахала кожаной рубашкой. Но он не сдвинулся с места.
От Джейсона исходила затаенная угроза, но Элизабет не обратила внимания на опасность, которая ей угрожала. Джейсон в ярости проклинал собственную глупость, из-за которой очутился в столь щекотливом положении. Он, не питал иллюзий насчет Элизабет и разгадал ее намерение устроить скандал. Он понимал: нужно заставить ее замолчать.
А Элизабет, то пританцовывая на месте, то приближаясь, то вновь отскакивая, дразнила его:
– Джейсон, любовь моя! Неужели ты не хочешь подойти ко мне? Не хочешь получить свою рубашку?
– Разумеется, хочу. Но не гоняться же за тобой по комнате, – ответил он с деланным безразличием.
Увлеченная игрой, она не заметила, как напряглись его мускулы, и в тот момент, когда, потеряв осторожность, беспечно приблизилась к нему, он выбросил вперед руку неуловимым, как бросок змеи, резким движением и выхватил рубашку. Потеряв равновесие, Элизабет наклонилась вперед, и тогда другой рукой он нанес ей такой удар, от которого голова у нее откинулась назад, чуть не сломав шею. Как подкошенная, беззвучно она опустилась на пол. Встав на колени, Джейсон осторожно ощупал ее лицо: серьезных повреждений не было. Он поднял ее и отнес в постель, уложив так, словно она спала.
Теперь следовало торопиться. Он все делал предельно быстро – натягивал рубашку, подходил к двери, прислушивался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93