Йере сейчас действительно боролся за выживание. Прошлое и будущее не радовали его. Он только мрачно думал о том, где бы можно было прилечь, чтобы плечи оставались сухими, а сердце успокоилось.
Он уже почти дошел до околицы бездушной деревни Потинкорва, когда беспощадное небо открыло все свои водостоки. Казалось, что темные чудовища облаков до этого накапливали воду в своих хранилищах и сейчас предприняли новое изнуряющее наступление на одинокого путника. В темноте мелькнул свет. Йере быстро направился к нему и нырнул в небольшую избушку, где пожилая хозяйка лирически коротала вечер в обществе своей невестки.
– Я доктор Андерссон, – с достоинством произнес Йере, смахнув воду с курточки. – Мой автомобиль завяз в дорожной глине, и я не могу продолжать свою поездку. Вы не могли бы предоставить мне ночлег.
Йере бросил осторожный взгляд на женщин в ожидании ответа. Молодая хозяйка не осмелилась открыть рот, но свекровь встала и подошла поближе к доктору.
– Снимите с себя мокрую одежду. Я посушу ее. Давайте и шляпу.
Старушка повесила плащ и остатки шляпы Йере на выступ печи, предложила гостю сесть и шепотом что-то сказала невестке. Та согласно кивнула головой и принялась готовить кофе. Спустя некоторое время в маленькой избе уже царила добрейшая атмосфера. Доктор Андерссон пил кофе и грыз вкусные сухари. Невестка сходила в комнату и приготовила постель, а свекровь развлекала путника:
– Еще кофейку?
– Пожалуй, капельку…
– Сухарей?
– Пожалуй, немного…
– Не церемоньтесь.
Йере не церемонился. Он жаждал улечься в постель, но его подвергли расспросам. Он обратил внимание, что женщины о чем-то перешептывались весь вечер, и вот свекровь раскрыла тайну этих переговоров:
– Простите, но нельзя ли кое о чем попросить доктора?
Доктор Андерссон готов был даже на мелкие преступления. Конечно. И свекровь обнажила голень, показала ногу с варикозным расширением вен и коротко сказала:
– Такие вот они.
– Ай, ай! Выглядит плохо. Вы много раз рожали?
Старушка попросила помощи у невестки.
– Шестнадцать, – ответила застенчиво молодая хозяйка.
– Пожалуй, больше, – подумав, сказала свекровь. – Не вспомнить.
– Вот они и появились, – убежденно сказал Йере.
– Что с ногами делать? Болят, а иногда совсем немеют.
Йере оставался спокойным и внешне холодным. Он осмотрел голени старухи, на которых были грыжевые кольца – следы, оставленные каждым рожденным ребенком, и медленно произнес:
– Я, к сожалению, доктор не по этой части, но, несмотря на это, могу сказать, что случай весьма серьезный.
– А вы доктор по какой специальности?
– По технике и философии…
– Может, вы все-таки знаете что-нибудь?
– Разбираюсь только в душевных болезнях. Вам немедля нужно обратиться в больницу, где делают операции по удалению грыжи.
– Резать я не дам.
– Грыжеобразные образования можно лечить и с помощью инъекций, то есть впрыскивания.
– Впрыскивания? – воскликнула старуха в ужасе. – А что они впрыскивают?
– Различные препараты, – авторитетно ответил Андерссон, желая лишь одного – чтобы старуха убрала ноги с его коленей и прикрыла свои раздувшиеся вены шерстяными носками.
– А нельзя ли делать такое впрыскивание дома? – поинтересовалась старуха.
Андерссон покачал головой.
– Пожалуй, но у меня нет ни шприца, ни лекарства. И, как я уже сказал, я доктор не в этой области.
– Это ничего не значит, – произнесла старуха. – Матилайнен у нас тоже ведь не человеческий доктор, а все же выписывает рецепты.
Тут невестка робко заметила:
– Конечно, тетя, может, поехать в больницу?
– В больницу? Не дури. Матилайнен никогда ничего не говорил о больнице, а он-то что-нибудь да знает.
– Он ветеринар. Я согласна с доктором…
– Андерссон, – подсказал Йере.
– Я согласна с доктором Андерссоном. Тете необходимо поехать в больницу. Ээро дадут в полиции автомобиль напрокат, чтобы отвезти в Лахти или даже в Хельсинки.
Свекровь наконец сняла ноги с колен Йере и осторожно поинтересовалась, не может ли доктор прописать ей лекарство. Ответ Йере был уклончивым. Он не шарлатан, который приканчивает своего клиента сегодня вместо того, чтобы спасти его от смерти завтра, и не подлый волостной лекарь, завидующий росту заболеваний в соседней волости. Сейчас его интересовал больше Ээро, а не вздутые вены у старухи. Выяснилось, что Ээро – младший сын старухи, полицейский, который сейчас ловит какого-то опасного преступника.
– Тот, говорят, украл душистое мыло и выступает под чужим именем, – усмехнулась старуха и попыталась снова перевести разговор на вздутые вены.
Доктор Андерссон испытывал аллергию к душистому мылу. Он знал, что человек превращается в преступника только после того, как его арестуют. Поэтому разумнее всего сбежать, сохранив свое имя безупречно чистым. Он с ужасом думал о тюрьме, этом государственном салоне красоты, где вьющиеся волосы преступности стригут трехмиллиметровой машинкой.
Когда свекровь спросила невестку, сколько сейчас времени, и удивилась тому, что Ээро задерживается, доктору Андерссону стало не по себе.
– Что это за вор, укравший мыло? – как бы мимоходом поинтересовался Йере.
– Говорят, житель Хельсинки, – ответила невестка. – Но мой муж поймает его. Ээро задерживал и более высоких господ. На прошлой неделе даже одного директора банка. И торговца автомашинами.
Мысли доктора Андерссона помчались к автомобилю. Дверцу он, оказывается, не запер, а в машине его чемодан и множество ценных технических приборов. Надо немедленно пойти и посмотреть, чтобы потом не рвать на себе волосы.
– Беззаботность человека способствует росту преступности, – заключил доктор Андерссон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76