– Что?
– Сегодня утром, – сказал я, – в моей квартире был обыск. Британская секретная служба. Между прочим, профессионалы, обученные на деньги налогоплательщиков. И ведь даже не удосужились запереть за собой дверь. Ну и как это, по-вашему, называется? У меня кола только диетическая. Устроит?
Пистолет был по-прежнему направлен в мою сторону, но к холодильнику за мной не последовал.
– А что они искали?
Теперь она внимательно смотрела в окно. У нее и правда был такой вид, будто утро она провела чертовски паршиво.
– Ума не приложу, – ответил я. – Вообще у меня где-то в шкафу валяется футболка в сеточку. Может, по нынешним временам это считается государственным преступлением?
– Они нашли пистолет?
Она по-прежнему не смотрела на меня. Чайник щелкнул, и я налил кипяток в кружку.
– Да, нашли.
– Тот самый, которым вы собирались убить моего отца?
Я даже не повернулся. Просто продолжал заниматься приготовлением кофе.
– Такого пистолета не существует. Пистолет, который они нашли, подбросил сюда тот, кто хотел, чтобы все выглядело так, будто именно из него я собирался убить вашего отца.
– И ему это удалось.
Теперь она смотрела прямо на меня. И 22-й калибр – тоже. Однако я всегда гордился своей способностью сохранять хладнокровие, так что невозмутимо долил молока в кофе и закурил. Ее это явно разозлило.
– Наглый сукин сын, да?
– Вопрос не по адресу. Моя мама, кстати, меня обожает.
– Вот как? И это причина, почему я не должна в вас стрелять?
Я очень надеялся, что она все же не станет упоминать о пистолетах и стрельбе, поскольку такая контора, как Министерство обороны, могла запросто напихать по всей квартире «жучков», но коль скоро она решила завести этот разговор, проигнорировать его я не мог.
– Позволено мне кое-что сказать прежде, чем вы нажмете на курок?
– Валяйте.
– Если бы я действительно намеревался воспользоваться оружием для убийства вашего отца, то почему его не было при мне вчера ночью, когда я посетил ваш дом?
– А может, было?
Я помедлил, отхлебнув кофе.
– Достойный ответ. Ладно, допустим, оно было при мне вчера ночью, тогда почему я не применил его против Райнера, когда тот ломал мне руку?
– А может, вы пытались? Может, именно поэтому он и ломал вам руку?
Господи, эта женщина начинала меня утомлять.
– Еще один достойный ответ. Ладно, тогда ответьте на еще один вопрос. Кто вам сообщил, что у меня нашли пистолет?
– Полиция.
– Не-а, – возразил я. – Возможно, ребята и представились вам полисменами, но на самом деле они не оттуда.
Пока я раздумывал, не броситься ли на нее, предварительно швырнув кружку с кофе, надобность в этом отпала. Глядя поверх ее плеча, я видел, как филеры Соломона осторожно чешут через гостиную: тот, что постарше, выставил перед собой здоровенный револьвер, вцепившись в него обеими руками; тот, что помоложе, радостно скалился. Я решил не мешать жерновам правосудия: пусть немного помелют.
– И вообще, неважно, кто мне об этом сообщил, – поставила точку Сара.
– Еще как важно. Одно дело, когда продавец в магазине убеждает тебя, что стиральная машина – просто чудо. И совсем другое, когда об этом вещает архиепископ Кентерберийский: мол, это Божье чудо, коли грязь удаляется даже при низких температурах. По-моему, разница огромная.
– Что вы хотите этим…
Она услышала их, когда те находились на расстоянии вытянутой руки. Она развернулась, и молодой профессиональным движением ухватил ее за кисть и вывернул бедняжке руку. Она тихонько взвизгнула, и пистолет выпал из ее пальцев.
Я поднял его с пола и передал, рукояткой вперед, старшему из провожатых. Страстно желая показать, какой я хороший мальчик. Жаль, что этого так никто и не оценил.

К тому времени, когда прибыли О'Нил и Соломон, мы с Сарой сидели, уютно воткнутые в диван, а филеры обрамляли дверь. Беседа не клеилась. Суета и беготня О'Нила мигом придали квартире густонаселенный вид. Я вызвался смотаться в ближайшую лавку за пирожными, но О'Нил продемонстрировал одну из своих самых свирепейших физиономий из серии «на моих плечах – судьба всего западного мира», так что все приутихли, а мы с Сарой дружно принялись изучать свои руки.
Пошептавшись о чем-то с провожатыми, которые тут же беззвучно исчезли, О'Нил принялся расхаживать взад-вперед по комнате, хватать одну вещь за другой и презрительно кривить губы. Он явно чего-то ждал – чего-то, чего в моей квартире не было и что вряд ли собиралось появиться из-за двери, – так что я демонстративно встал и направился к телефону. Звонок раздался ровно в ту же секунду, когда я протянул руку к трубке. Изредка, но в жизни случается и не такое.
Я поднял трубку.
– Аспирантура, – грубо рявкнул голос с американским акцентом.
– Кто это?
– Это О'Нил?
В голосе отчетливо звучала злоба. Да уж, у такого солонку за столом не попросишь.
– Нет, но мистер О'Нил здесь. А с кем имею честь?
– Позовите О'Нила, черт бы вас побрал!
Я обернулся. О'Нил уже спешил ко мне, требовательно простерев руку.
– А вот хрен тебе, – сказал я и повесил трубку.
Возникла небольшая заминка, но потом все словно с цепи сорвались. Соломон тащил меня обратно к дивану – не то чтобы грубо, но и не слишком-то вежливо, О'Нил что-то орал парочке провожатых, которые снова возникли в дверях, те орали друг на друга, а в углу опять надрывался телефон.
О'Нил схватил трубку и запутался в шнуре, который не желал подстраиваться под его замашки хозяина жизни. Сразу стало очевидно, что в мире, где обитает О'Нил, существуют шишки и покрупнее, как, например, этот неотесанный американец на другом конце провода.
Соломон толкнул меня обратно на диван рядом с Сарой, которая с непонятным отвращением сжалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17