Лишь память и врожденное чутье Дарсейна спасли мне жизнь. Алессандро двигался невероятно быстро, его движения казались неуловимыми, но одно младший Ученик не учел: у меня за поясом находится метательный нож. Острый кинжал по самую рукоять вошел в сердце Вернувшегося-из-Тьмы. Впрочем, теперь его уже можно называть Отправившимся-во-Тьму. Алессандро захрипел и рухнул на холодный пол прямо у моих ног; из раны медленно потекла ярко-алая артериальная кровь, обагряющая высеченные на ручке ножа руны.
Знаки и письмена засияли ярче солнца, кровь мага Рил'дан'неорга наделила их поистине невероятной мощью. Мистицизм и Хаос слились в могучий водоворот, открывший Врата Перехода. Вот так колдовство! Дарсейн знал его лишь теоретически, научившись от Наставника, но на практике никогда не применял, ибо красная влага Адептов Орр-Серегана являлась редкостью.
Хазарт смотрел на это «представление» разинув рот. Едва ли ему приходилось видеть подобное.
– Во Врата! Живо! – заорал я.
– Э нет. – Хазарт окончательно оборвал заклинание призыва Кольца Бездны. Нарушив баланс и получив за это болезненный толчок темного чародейства, он все же собрался с силами и отгородил Врата Перехода непроницаемой полусферой. По счастливому стечению обстоятельств я оказался внутри, а вот Арсэллу, Лиэнне и Облобу не повезло.
– Почти получилось, – ни к кому конкретно не обращаясь, произнес я. Обидно, конечно, когда ты проигрываешь в самом конце хитроумной партии, но ничего. Хазарт все равно не тронет Хранителей, они ему нужны живыми.
Стоило мне войти во Врата, как они закрылись, оставив моих друзей в скользких лапах Вернувшихся-из-Тьмы.

Глава 7
БОГИНЯ

– Тиона! – громко позвал я. Ответа не последовало.
Ну где же ты, колдунья недоделанная? Неужто сгинула на просторах Долины Нимма? Никогда не поверю.
Всего час назад я находился в плену у Хазарта, теперь же топтал пыльную землю на самой окраине великих Эрийских Лесов. Вдали могучими шпилями поднималось вверх великое Кольцо Времен. Неприступные скалы завораживали своей первозданной и неуничтожимой красотой, но мне было не до них.
«Деревня Ал-Стэ» – прочел я надпись на широкой доске, прибитой к столбу.
Ал-Стэ – самая северная деревушка эльфийского королевства – располагалась на том месте, где вековой лес резко переходит в голую степь Долины Нимма. Мне и в голову не могло прийти, что гордый остроухий народец посмеет поселиться так близко к Кольцу Времен.
– Тиона!!! – На этот раз крик сопровождался нехитрой руной, способной доставить любое послание тому, кому оно предназначается. Магичка молчала: то ли решила, что с ней хотят расправиться, то ли просто не желала никого видеть.
Еще раз взглянув на медленно гаснущий символ Врат Перехода, я вошел в деревню. Довольно милое, тихое и опрятное местечко. Среди разнообразных деревьев мелькали крохотные домики с желтыми крышами, зелеными стенами и красными наличниками на окнах. Светлые просто помешаны на чистоте и порядке. Остроухие консерваторы не желают менять даже стиль жизни или хотя бы облик городов и сел – везде, где мне посчастливилось побывать, они совершенно однообразные. Просто в городах домики пошикарнее, да и народу побольше, а тут, в мелком поселке, тишина, спокойствие и простецкая привлекательность.
Я спокойно шел по широкой аллее, справа и слева мелькали однообразные постройки, кое-где из-за зеленых заборов выглядывали любопытные мордочки эльфийских детей, а из широких окон за своими чадами следили зоркие родители. В такой глуши человек – это диковинка, однако, по счастливому стечению обстоятельств, ни одному из жителей Ал-Стэ не пришло в голову спрашивать: «Кто такой?» или «Зачем явился?». У эрийцев подобное считается грубостью. Ну забрел какой-то парень людской внешности, ну и что? Мало ли кто тут ошивается. У эльфов вообще верх этикета – это внешнее спокойствие и безразличие ко всему на свете. Так уж у них с древних времен повелось, впрочем, я не в претензиях.
Многие люди, никогда не видевшие эльфийских селений, наивно полагают, будто эрийцы строят свои жилища на ветвях многовековых деревьев. Полная чушь. Остроухие любители природы никогда не осмелятся портить лес деревянными нагромождениями под самой кроной. Только маленькие детишки любят устраивать на высоте скромные шалаши, взрослые же предпочитают ходить по грешной земле, а не по навесным мостикам. В конце концов, с такого мостика можно так навернуться, что костей не соберешь.
Дородная пожилая эльфийка, самозабвенно возившаяся с ярко-желтыми цветами, бросила на меня недобрый взгляд, но промолчала. По ней было хорошо заметно, что ее раздирают два противоречивых чувства: с одной стороны – следует узнать, кто это тут шастает, а с другой – подобное вроде как неприлично. Решив не волновать пожилой мозг, я подошел к аккуратно подстриженной зеленой оградке и проговорил на эльфийском языке:
– Простите, милостивая госпожа, что беспокою по пустякам. У вас деревенька маленькая, наверное, вы всех знаете, так?
Старуха недоуменно кивнула.
– Так вот, не подскажете ли? – вежливо продолжал я. – Есть ли у вас в Ал-Стэ новые поселенцы? Мне нужно найти двух женщин: одна человеческого происхождения, а другая – эльфийка.
Любительница цветов заметно колебалась. Чужаку вроде как отвечать не стоит, но все же этот самый чужак очень обходителен и вежлив, а к тому же довольно чисто говорит на языке Эрии. Обычно вежливости во мне еще меньше, чем доброты в голодном норан-дрегене, но сейчас как раз тот случай, когда следует играть роль ужасно культурного и донельзя милого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132