Принтер оказался сосланным в деревянный ящик из-под яблок, стоящий на полу. Большая пробковая доска, подвешенная над столом, устрашала огромным количеством пришпиленных к ней листочков бумаги с едва различимыми записками и заметками. Края доски и бока компьютера, словно праздничными украшениями, были облеплены желтыми наклейками с распоряжениями. В старом металлическом шкафчике хранились подшивки газеты. На нем стояла ваза с засохшими цветами – вряд ли она служила украшением, скорее о букете просто забыли. Раз в месяц на стол сваливали груду материалов для текущего номера газеты на разных стадиях готовности.
Комната не производила впечатления пригодной для занятий музыкой, несмотря на наличие в ней двух небольших пюпитров, их вытаскивали из-за металлического шкафчика, где они постоянно хранились, и ставили между столом и дверью перед двумя деревянными стульями с прямыми спинками. Дважды в неделю стулья извлекали из кладовки в холле. Но у музыки свои чары, и достаточно первых трелей старой мелодии, чтобы преобразить в волшебное царство любое помещение, даже если это всего лишь крошечная контора без окон в цокольном этаже старого пожарного депо.
Мэран обучала старинному стилю игры на флейте. Облюбованный ею инструмент был скромным кузеном серебряной оркестровой флейты. Эта простенькая деревянная дудочка с боковой прорезью не имела пластинки для губ, помогающей направлять поток воздуха, клапанов у нее тоже не было, их заменяли шесть отверстий.
Обычно такие флейты называют ирландскими, потому что на них исполняют традиционную ирландскую танцевальную музыку и заунывные напевы Ирландии и Шотландии. У таких флейт есть родственницы в большинстве стран мира и в оркестрах барочных инструментов.
Так или иначе, флейта – один из первых инструментов, созданных древними людьми, чтобы наделить голосом окружавшие их тайны, познать которые очень хотелось, а словам эти тайны не поддавались. Древнее флейты только барабан.
Когда последняя за этот день ученица скрылась за дверью, Мэран взялась за исполнение обычного ритуала: надо было вычистить инструмент, прежде чем убрать его в футляр. А потом уж можно идти домой. Мэран развинтила флейту на три части. Каждую из них протерла внутри мягкой тряпочкой, намотанной на специальную палочку. Убирая инструмент в футляр, она заметила, что в дверях нерешительно мнется какая-то женщина, явно ожидающая того момента, когда Мэран закончит свои манипуляции и увидит ее.
– Миссис Баттербери, – сказала Мэран. – Простите, я не подозревала, что вы меня ждете.
Матери ее последней ученицы было тридцать с хвостиком, эту броскую, красивую, хорошо одетую женщину портило лишь одно: явная неуверенность в себе.
– Надеюсь, я не помешала…
– Нисколько. Я как раз освободилась и собираюсь уходить. Садитесь, пожалуйста.
Мэран показала на стул, на котором только что сидела дочь миссис Баттербери. Женщина робко вошла в комнату и присела на краешек стула, сжимая в руках сумочку. Больше всего она напоминала птичку, готовую вспорхнуть и улететь.
– Чем я могу помочь вам, миссис Баттербери?
– Пожалуйста, называйте меня Анна.
– Хорошо, Анна. Мэран ждала продолжения.
– Я… я насчет Лесли, – выговорила наконец миссис Баттербери.
Мэран энергично закивала.
– Она делает заметные успехи. Думаю, у нее настоящий дар.
– У вас, возможно, и хорошо, но… вот взгляните на это.
Вытащив из сумочки несколько сложенных листков, миссис Баттербери протянула их Мэран. Пять страниц, аккуратно исписанных убористым почерком Лесли: Мэран его сразу узнала. Похоже, школьное сочинение. Она пробежала взглядом сделанные красными чернилами замечания учителя на первой странице: «Хороший стиль, развитое воображение, но в следующий раз, пожалуйста, придерживайся заданной темы». Потом Мэран быстро просмотрела листы. Последние два абзаца ей захотелось перечитать:
«Древние боги и их волшебство никуда не исчезли, они не превратились в домовых и в маленьких фей, похожих на персонажей из мультиков Диснея; боги просто изменились. Пришествие Христа и христианство на самом деле освободили их, древних духов больше не связывают чаяния и надежды людей, и теперь они могут быть тем, кем им вздумается.
Они все еще здесь и бродят среди нас. Просто мы больше не узнаем их».
Мэран подняла глаза.
– Что-то это мне напоминает.
– Было задано сочинение на тему «этнические меньшинства Ньюфорда», – пояснила миссис Баттербери.
– Тогда для тех, кто верит, что в Ньюфорде живут феи, – улыбнулась Мэран, – сочинение Лесли как раз кстати.
– Простите, – перебила ее миссис Баттербери, – но я не вижу здесь ничего забавного. Мне от этого становится как-то не по себе.
– Нет, это мне следует извиниться, – поспешила Мэран. – Я не собиралась шутить над вашей озабоченностью. Но все-таки, боюсь, я не совсем понимаю вашу тревогу. Вид у миссис Баттербери сделался еще более неуверенный.
– Но ведь это так… очевидно. Должно быть, Лесли связалась с какими-то оккультистами или пристрастилась к наркотикам. А может, произошло и то и другое.
– Вы пришли к такому выводу всего лишь из-за этого сочинения? – удивилась Мэран. Ей с трудом удавалось скрывать свое изумление.
– Лесли только и говорит, что о феях и волшебстве. Или, вернее сказать, говорила. Сейчас она не слишком-то со мной общается.
Миссис Баттербери замолчала. Мэран снова взглянула на сочинение, прочла еще немного, ожидая, что мать Лесли заговорит. Через несколько мгновений она подняла глаза и увидела, что миссис Баттербери с надеждой смотрит на нее.
Мэран прокашлялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106