Так что пусть убирается или уберетесь вы все!
– Да ты просто расист! Если не сказать – задница! – окрысилась Колючка.
Но Мэнди схватила ее за руку.
– Все в порядке, – сказала она. – Я и так хотела сейчас уйти.
– Мэнди! Мы это уладим…
Мэнди потрясла головой. Как же она раньше не почувствовала – уж больно счастливым выдался день! С чего бы это все шло так здорово? Под злобным взглядом хозяина клуба она сняла украшенную лентами куртку и положила ее на скамейку рядом с маской.
– Еще увидимся, – сказала она Колючке.
– Подожди, дай я хоть найду Гуда.
Мэнди снова покачала головой. Глотая слезы, она надела очки и боком протиснулась мимо хозяина клуба.
– Мэнди!
Оказавшись в танцевальном зале, Мэнди бегом бросилась к дверям. К тому времени, как Колючке удалось найти кого-то из группы, чтобы вместе поспешить за ней вдогонку, Мэнди была уже далеко.
– Вот пакость! – выругалась Колючка. – Я пошла!
– Что значит – пошла? – возмутился Гуд. – Нам еще целое отделение играть!
– Для таких слизняков я играть не собираюсь!
– Колючка, он имеет право устанавливать в своем клубе такие порядки, какие хочет.
– Правильно, а я имею право сказать ему, чтобы он сунул голову в помойку. Считается же, что мы должны разбрасывать кругом добрые семена, верно? Мы же «приносим городу радость» и все такое, да? Так вот, Гуд, мне нравится эта девчонка, и я не хочу иметь дело с теми, кто, кроме серебра в глазах, ничего не замечает.
– Но послушай!
– Завтра я заберу от вас свое барахло.
– И куда же ты пойдешь? – спросила Мэри.
– Попытаюсь найти ее.
– Я с тобой, – сказал Джонни Джек. Но Колючка не согласилась.
– Нет, вы, ребята, продолжайте концерт, раз вы решили доиграть до конца. А мне еще надо подумать хорошенько.
– Я догадываюсь, куда она могла пойти, – сказала Мэри.
– Куда?
– Туда, где живет Штырь.
– А, отлично! Не хватало только разозлить еще и его!
– Колючка, послушай! – снова схватил ее за руку Гуд.
Колючка вырвала руку.
– Нет, это ты послушай! Разве ты сам не видел, как эта Мэнди сразу вошла в нашу струю! Будто всегда была с нами! Я чувствую, что ее упускать нельзя! Из нее может кое-что получиться, и я хочу дать ей шанс.
– Ну ладно, – сказал Гуд. – Иди, ищи ее. Но только с нами не рви. Подожди хоть до завтра, тогда и потолкуем.
Колючка задумалась.
– Ладно. Если я ее найду, я появлюсь завтра.
– А выступать здесь мы обязаны. У нас контракт. По крайней мере на сегодня. Больше можем здесь не бывать.
– Да нам и сразу нечего было сюда соваться, – бормотала Колючка, направляясь к своему мотоциклу. – Это же гнездо вонючих расистов!
Мэнди не ожидала, что ей будет так тошно. Ну с чего она расстраивается? Много ли времени она провела с «Оленями»? Ну и что, если ей было с ними так здорово? Она знает, что ни с кем никогда не сойдется. Ни со своими ровесниками, ни с друзьями сестры, ни с кем! Так уж некоторым суждено – ни с кем не состыковаться. И тут ничего не поделаешь. Угораздило же ее родиться с этими паршивыми серебристыми глазами, при виде которых все шарахаются! Ну что ж, в жизни всякое бывает, так ведь?
Конечно, всякое! Еще бы! Да наплевать на них на всех, надо идти своей дорогой! С ней всегда так кончается…
Живи одиночкой! Ничего, выживешь! Не так уж это трудно!
В памяти Мэнди всплыло коричневое лицо, окруженное косичками-дредами. Живет же в одиночку Штырь, и ничего. Факт! Ну почему ей-то так больно? Интересно, а ему тоже больно? Чувствует он себя одиноким?
Она ревела навзрыд, так что даже не видела, куда идет. Стащив очки, она сунула их в карман и вытерла рукавом слезы, катившиеся из глаз.
Может, стоит зайти к Штырю и спросить, как он выдерживает в одиночку? Да она ведь еще так и не поблагодарила его.
Всхлипывая, она направилась к музею у парка «Счастливого пути».
Примерно в то же самое время, когда группа «Оленьи пляски» уходила из клуба «Сердце кувырком», Штырь остановил свой «харлей» перед музеем. Выключив мотор, он повертел затекшей шеей и поставил мотоцикл на место.
– Приехали, – сказал он.
Лабби выскочил из корзинки и устроился на сиденье. Сморщив нос, он издал тихое горловое ворчание.
– Понимаю, понимаю. Давно пора ужинать.
«Ну и вечерок», – подумал Штырь.
Спрятав в карман волшебную батарейку, он прикрепил мотоцикл цепью к железной решетке у входа в музей и поднялся по широким ступеням. Лабби взлетел по лестнице перед ним, и когда Штырь дошел до дверей, Лабби уже приготовился встречать хозяина внутри, проскользнув в свою персональную щель.
– Вытаскивай еду! – крикнул ему Штырь, роясь в кармане в поисках ключа.
Он как раз вставил ключ в замок, когда услышал насторожившие его звуки.
«О дьявол! – подумал он. – Неужели опять?»
Повернувшись, он попытался установить, откуда доносится чей-то молодой голос, кто так громко кричит от боли. Кто же это был так глуп, чтобы затеять подобную заваруху у самого его логова? Хватит того, что он по наущению Фаррела Дина весь день и часть вечера напрасно рыскал по городу в поисках револьвера, так теперь еще и это!
Шум драки доносился из переулка по другую сторону улицы. Штырь вынул дубинку и, переходя через улицу, развернул ее во всю длину. Сейчас он раскроит кому-то башку, будь то Чистокровки или Пэки, сегодня он с хулиганьем миндальничать не расположен.
Ко входу в переулок он бесшумно подкрался на цыпочках. Оттолкнувшись от стены, проскользнул в переулок. Чистокровки! Лупят какого-то юнца.
Он даже не разглядел, кого – мальчишку или девчонку, беглого или кого-нибудь из Пэков. Штырь не стал терять времени. Дубинка, вращаясь, взметнулась, сразив ближайшего из Чистокровок, которые еще не заметили, что он рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106