– У меня есть к тебе предложение. Если дело выгорит, ты будешь слышать эту сладкую музыку постоянно.
– Хорошо, – сказал Шенвэль.
Он чувствовал, как в нем поднимаются пузырьки издевательского смеха, и поспешно вышел.
Тенквисс был абсолютно уверен, что сам выбрал эльфа, нашел его и шантажом принудил к участию в авантюре. Шенвэль даже догадывался, пай в каком именно рискованном предприятии хочет предложить ему маг.
В Рабине находился замок, бывшая резиденция Черного Пламени – дракона, долгое время управлявшего Мандрой. Дракона изгнал Верховный маг Фейре Лайтонд, но сокровища Черного Пламени остались в замке, опутанном чарами. Среди заклятий присутствовало и такое – люди могли войти в замок только вместе с эльфами. По оценкам различных историков, эта клаузула продлила жизнь дракону на пятьдесят-шестьдесят лет. Тенквисс хотел наведаться в сокровищницу и не мог обойтись в этом предприятии без компаньона – эльфа.
Подняться на ноги Шенвэль уже не мог. Хихикая, он дополз до ручья. «Хорошо смеется тот, кто смеется последним», – неосторожно подумал Шенвэль и расхохотался снова. Эльф зачерпнул воды и обтер лицо. Вода в ручье оказалась теплой, и не слишком-то помогла ему успокоиться. Шенвэль глубоко вдохнул и осмотрелся. Эльф узнал место. В соседней долине из слияния двух безымянных потоков брал свое начало ручей, который люди называли Росным, а эльфы просто Рос. Росный впадал в Куну недалеко от Рабина. Для того чтобы вернуться в город, Шенвэлю нужно было идти вниз по течению ручья. Взглянув на солнце, эльф понял, что уже не успеет вернуться в Рабин и купить себе новую флейту до встречи с Тенквиссом. Шенвэль встал, перешагнул через ручей, вытащил нож и срезал ветку ивы. Побег хрустнул под ножом, по срезу потек сок. Эльф прищурился, пробормотал заклинание, чтобы кора не высохла до того момента, когда он обстучит ее и сделает себе дудку. Ему доводилось играть и на серебряных флейтах, но, как говорил учитель Шенвэля, инструмент не имеет значения. Жрец Ящера не уставал повторять своему ученику, что значение имеет только музыка.
Шенвэль не знал, получится ли дело, которое задумал маг. Но предчувствовал, что сегодня город загорится точно. Эльф знал, что услышит ласкающую слух музыку.
Но это будет совсем не пошлый звон золота, на который намекал Тенквисс.
С неба раздался чудовищный хохот, на долину легло черное пятно тени. Шенвэль вздрогнул и вскинул голову. Силуэт небесной всадницы стремительно уменьшался.
Боевая ведьма заходила на посадку.
Глава I
Волна с шумом ударилась о берег, с криками пронеслись потревоженные чайки. Адриана взяла из корыта отжатую простыню, встряхнула тугой жгут и повесила сушиться.
Михей, ее сын, сидел на завалинке у дома. Мальчик развлекал свою грудную сестру, потряхивая облезлой погремушкой. Наташа гулила в ответ и тянула ручки из своей корзинки. Радагаст, отец семейства, спал в доме. И мать, и сын искренне надеялись, что Радагаст не проснется до вечера, а потом, как всегда по вечерам в пятницу, пойдет «прогуляться» с друзьями. Возвращался отец обычно в таком состоянии, что остальным домочадцам приходилось ночевать в госпитале, где работала Адриана. Ее начальник, главный хирург рабинского госпиталя Поджер Эохам давно знал старшую медсестру и разрешил ей с детьми жить в госпитале во время запоев мужа.
Пауза между позвякиваниями затянулась. Адриана покосилась на сына. Михей смотрел на замки сидхов, и по лицу его было ясно, что мальчик забыл и о сестренке, и об отце. Впрочем, Наташа уже нашла себе другое развлечение. Поймав рукой свою ножку, она засунула ее в рот и теперь с наслаждением сосала.
Женщина перевела взгляд.
Сидхи пришли в Рабин первыми. Дети Старшей Расы бежали от буйства зимних штормов своей родины к ласковому морю юга. Но нет и не будет места краше того, где родился. Сидхи поселились на скалистом западном берегу залива, оставив людям пологий восточный. Дворцы сидхов Рабина только цветом отличались от домов их родичей в Фейре. По преданию, сидхи севера вырубали свои жилища из черного льда, а не из белоснежного мрамора. Дом Адрианы стоял в нескольких саженях от залива, и мальчику казалось, что он может дотронуться рукой до ажурного причала на другом берегу. Дворцы, облицованные внизу синей и зеленой плиткой, казались облаками, что на миг прилегли отдохнуть на суровых утесах и улетят с первым порывом ветра.
Но они не улетали. Вот уже шесть веков.
Крыша же дома Михея покосилась так, что забавная фигурка на коньке теперь смотрела в землю перед порогом. Наличники окон, украшенные затейливой резьбой, почернели от времени и сырости. Штукатурка на стенах отвалилась целыми кусками, обнажая черно-красные камни, из которых был сложен дом. Но даже в лучшие времена добротность их дома казалась отвратительно пошлой по сравнению с изяществом замков на противоположном берегу.
– Вот за это сидхов жгут и в землю втаптывают, – сказала Адриана.
Михей очнулся от грез.
– За что за это? – переспросил мальчик.
– Они слишком прекрасны, – отвечала мать. – Рядом с сидхами люди ощущают себя выродками, ошибкой богов.
– А учитель Святовит говорит, что это как раз сидхи – выродки, – сказал Михей задумчиво.
Адриане удалось пристроить сына в приходскую школу при храме Хорса, бога солнечного диска. Матери очень хотелось, чтобы Михей выбился в люди. Но всех сбережений Адрианы не хватило бы на обучение сына в университетском лицее. А в храме захудалого бога учили бесплатно. Грамота, счет и история Мандры давались мальчику легко. Если бы способности паренька произвели впечатление на Святовита, волхва Ярилы, Михей мог бы стать послушником при храме самого бога солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25