Снова появился творческий азарт, желание работать.
Вместе они составили новую программу и на следующий день начали ее
репетировать.
Теперь дело пошло быстрее. Группа была уже сыгранной, тем более,
песни были написаны совместно, поэтому хорошей слаженности и точного,
правильного звучания они добились всего за десять дней.
Джон снял со своего счета последние деньги, чтобы оплатить аренду
зала и афиши. Теперь на карту было поставлено все.

Народу набралось едва ли пол-зала. Видимо, Чарли не зря опасался, что
прошлые выступления составили группе плохую рекламу. Тем более было важно
завоевать симпатии слушателей - от них зависело, быть или не быть им и их
музыке.
Когда все пятеро рассаживались по своим местам, в зале послышались
жидкие хлопки, но и те скоро замолкли. Дэвид представил всех участников
"Пути к вершине". Чарли взял пробный аккорд на гитаре, Бенни выбил
"предстартовую дробь", и концерт начался.
Джон играл правильно, но без особого вдохновения. Да, Чарли писал
неплохие песни, но это было не то. Но то, что писал Чарли, было понятнее
для слушателей, а для его, Джона, музыки - теперь он сам это понимал -
требовалась подготовленная аудитория. В голове Джона уже начал
выстраиваться план: пусть пока группа играет песни Чарли - они наверняка
понравятся публике. Но постепенно он будет усложнять звучание музыки,
вводить в концерты все больше инструментальных композиций - и постепенно
люди поймут его...
...Что-то разладилось в стройном звучании ансамбля. Слушатели пока
ничего не заметили, но опытное ухо Джона сразу уловило возникший
диссонанс. Через секунду Джон понял, в чем дело - Бенни стучал в немного
другом ритме, и все пытались к нему подстроиться. За несколько секунд это
удалось. Песня приобрела другое звучание. Ритм несколько ускорился, в нем
появилась какая-то пульсирующая напряженность. Джон чувствовал, что и
слова песни, и музыка проникают прямо к нему в душу, заставляют ныть
сердце, на глаза наворачивались слезы - сейчас Джон искренне сочувствовал
несправедливо обиженному герою песни. По-видимому, со слушателями
творилось то же самое. Некоторые из них плакали. Когда замолк последний
звук, в зале несколько секунд стояла мертвая тишина, а потом на музыкантов
обрушились аплодисменты. Бенни устало улыбался, вытирая пот со лба.
- Завтра у нас будет полный зал, - сказал Чарли тихо, чтобы не
услышали в зале.

Они снова сидели в заведении и Билла и пили виски с содовой. Все были
довольны. Джон отозвал Бенни в сторону и спросил:
- Что это ты такое начал стучать в последней вещи? Мы еле успели к
тебе подстроиться.
- А хорошо получилось? - с надеждой спросил Бенни.
- Не то слово - хорошо! Я чуть не заплакал. А в зале многие плакали.
Да ты и сам видел.
- Нет. Не видел. Я разбил очки, - признался Бенни.
- Так ты играл вслепую?!
- Да. Последнюю вещь.
- Но она вышла лучше всех других! Хотя по музыке она далеко не самая
сильная. Вот только не пойму, почему.
- Я очень разволновался, когда разбил очки, и от этого немного
зачастил, - сказал Бенни.
- Нет, тут что-то другое, - Джон задумался.
За соседним столиком уже изрядно выпивший мужчина лет сорока что-то
горячо доказывал своему собеседнику. Джон узнал его. Это был
писатель-фантаст, время от времени печатавшийся в одном из лондонских
журналов. Сейчас он, видимо, отмечал опубликование очередного рассказа.
Джон прислушался.
- Ты понимаешь, том, человечество остановилось. Мы совершенствуем
технику, осваиваем океан, космос, улучшаем свою жизнь, перекраиваем на
свой вкус всю старушку-Землю, а мы, мы сами - мы остались такими же, как и
пять, десять, сто тысяч лет назад. Но так не может продолжаться вечно.
Рано или поздно человечество сделает качественный скачок, как когда-то от
неандертальцев к кроманьонцам. Мы должны подняться на новую, более высокую
ступень развития. Не технического, а духовного, что ли. Новую ступень
разума. Я не знаю, в чем это выразится, но это будет, это случится, я
уверен. Это будет человек нового типа. Нomo Cosmicus, я бы назвал его так.
А Нomo Saрiens вымрет, как вымерли когда-то неандертальцы. Все мы вымрем,
- он налил себе еще. - Так выпьем же за новое человечество и за погибель
старого!
Джон отвернулся. "А говорит он лучше, чем пишет, - подумал он, - или
это потому, что он пьян?"

Перед концертом Джон отвел Бенни в сторону.
- Ты помнишь, как ты стучал вчера? - спросил он.
- Конечно.
- Сегодня сделай то же самое. Получилось очень здорово.
- Хорошо. Сделаю.
На этот раз зал был почти полон. Слышались нетерпеливые возгласы -
видимо, вчерашний их концерт наделал шуму. Дэвид, как обычно, представил
группу, и концерт начался. Сегодня Джон получал от игры куда большее
удовольствие, чем вчера. Быть может, он впервые по-настоящему поверил в
себя и в своих товарищей, понял, что их музыка действительно чего-то
стоит.
Джон с нетерпением ждал последней песни. Не забудет ли Бенни? Не
собьется ли? Но Бенни не забыл и не сбился. Унылая и меланхолическая песня
снова превратилась в яростную, пульсирующую мелодию, в которой слышалось
не только сочувствие, но и протест. В зале снова плакали. И снова, как и
вчера, после секундной тишины на музыкантов обрушилась лавина
аплодисментов.
- Этот концерт можно давать месяца два: мы на нем хорошо заработаем,
- заметил практичный Чарли, когда публика начала расходиться.
1 2 3 4 5 6 7 8