Джеймс насмешливо зааплодировал… Но Гарри оставил без внимания его реакцию, потому что Гели встретила его таким восторженным и счастливым взглядом, что и его душа в ответ наполнилась восторгом и счастьем!
Она была такой смешной, такой прелестной и чудесной, эта юная немочка Гели – Анхелика – Анджелика…
И Гарри вдруг подумал, что Анджелика Карди – совсем неплохо звучит!
А еще он подумал, что рядом с такой отважной девушкой ему легче будет встретить все испытания, которые готовит ему будущее.


Эпилог


1. Явление Эстер Фишер

Майкл Хольмвуд, приемный сын сэра Джеймса Хольмвуда, лорда Годальминга, сидел на подоконнике в своей комнате – в той комнате, которую отвели для него в роскошном лондонском доме Хольмвудов.
Комната была обставлена спартански – как и полагалось комнате английского мальчика из хорошей семьи. Единственным послаблением, которое леди Констанс позволила для ослабленного пережитыми страданиями приемыша, был ковер на полу – чтобы не холодно было ногам – и дополнительный плед. Ее собственные сыновья обходились без этого, но Майкл казался ей слишком хрупким… И, кроме того, это был чужой ребенок. А значит – к нему она могла проявлять нежность, не боясь осуждения со стороны общества. Поэтому воду для умывания Майкла всегда подогревали, а за столом ему накладывали столько же, сколько и взрослым. Будь он английским мальчиком из хорошей семьи, ему пришлось бы умываться ледяной водой, принимать холодную ванну и вставать из-за стола полуголодным. Но он не был английским мальчиком… Он был евреем. Евреем, чудом спасшимся от нацистов.
Леди Констанс рассказывала об этом своим знакомым с дрожью в голосе. Иногда даже не могла сдержать слез. Да, все родные Майкла погибли… Бедняжка столько пережил… О том, что Майкл чудом спасся не только от нацистов, но и от вампиров, леди Констанс, разумеется, никогда никому не говорила. Потому что сама в это не верила. Она считала себя трезвомыслящей особой. А мужа – немножечко сумасшедшим. Что вполне окупалось древним происхождением его семьи и благородством его собственной натуры. Кстати, сумасшедшим Джеймса его супруга считала вовсе не потому, что он верил в вампиров. В вампиров и призраков она и сама верила. В доме, где она провела детство, был призрак. Призрак одного целомудренного дворецкого, который упал с лестницы, спасая свою честь от посягательств распутной госпожи, и сломал при этом шею. Призрак был безобидный и все к нему привыкли… И воспринимали его, как нечто само собой разумеющееся. В каждом по-настоящему старинном английском доме был свой призрак! Стыдно было бы не иметь своего призрака! А раз есть призраки, значит, и вампиры могут быть. Но только сумасшедший может говорить вслух о том, что он верит в вампиров!
Майкл Хольмвуд, приемный сын лорда Годальминга, прожил в Англии уже три года. Недавно ему исполнилось пятнадцать лет. Приемные родители, и братья, вместе с которыми он проводил их каникулы, и все прочие новоявленные родственники, время от времени навещавшие лорда и леди Годальминг, – все были от него в восторге: Майкл был очень благоразумным и благовоспитанным мальчиком. Сокрушались они только о том, что Майкл не желал принять христианство… Но старались не слишком настаивать. Пока. Чтобы не травмировать лишний раз ребенка.
Майкл знал, что придет момент, когда они начнут настаивать. И он еще не решил: уступить ему или стоять на своем до конца. Он не считал религию чем-то по-настоящему важным. Но не будет ли крещение – изменой его погибшему отцу, тете, бабушке с дедушкой? Или – наоборот, крещение только поможет ему в той великой миссии, которую он для себя предопределил?
Но главное – он не считал себя англичанином. И имя «Майкл» было ему еще противнее, чем имя «Михель». Это было не его имя. Его звали Моисей. Мойше.
Он согласился бы еще стать католиком. Если бы это как-то помогло ему в его миссии. Но лорд и леди Годальминг были англиканцами. Тогда как англиканская церковь внушала ему отвращение фальшью идеологии и обрядов.
Мойше сидел на подоконнике и наблюдал за прохожими на улице, стараясь узнать что-то о каждом из них по деталям внешнего облика. Это у него с детства была такая игра: в Шерлока Холмса. Он умудрился так натренироваться, что в Германии с первого взгляда узнавал гестаповцев в штатском. Здесь гестаповцев не было… Но Майкл часто угадывал немецких военных, скрывающихся за личинами добропорядочных лондонцев. Таких было немало. Майкл никогда никому не говорил ни о них, ни об этой своей игре. Во-первых, он знал, что никто не бросится в полицию и не попытается их задержать. Англичане слишком далеки были от войны – и слишком заботятся о своем и чужом достоинстве. Они просто побоятся ошибиться, оскорбить ненароком невинного человека… А кроме того, Мойше считал, что время для разоблачений еще не пришло. Когда он станет старше… Когда найдет себе единомышленников… Вот тогда он устроит кровавую охоту! Будет загонять их – и убивать. Без суда. И без жалости. Да, когда-нибудь это обязательно будет. А пока надо скрываться. Но, вместе с тем, не утратить навыков…
Вот он и скрывался. Делал вид, что тратит на уроки два с половиной часа, тогда как успевал их сделать за сорок минут. А оставшееся время сидел на подоконнике. И смотрел на прохожих.

Эту женщину он заметил еще издалека.
Сначала подумал: она устала. Она еле шла. К тому же ей приходилось тащить за собой ребенка лет четырех. Ребенок тоже устал, время от времени ноги у него заплетались, и тогда мать поднимала его на руки и некоторое время несла. А потом опускала на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136