Так он говорил. Он быстро собрал деньги.
– И ты тоже дал? – спросил я.
– Нет. – Остин невозмутимо покачал головой. – Он не нуждался в мелких инвесторах вроде меня. Проект развивался очень быстро. Пендрэйк получил необходимые разрешения без особых проблем. Место, которое ему требовалось, было свободным, округ продал ему землю за ничтожную цену. Началось строительство. Затем все развалилось, – произнес Остин так печально, как будто он сам потерпел убытки от неудачи. – Строительство наконец достигло центра Сан-Антонио, деньги кончались, затраты на постройку были чрезмерными, как это обычно бывает. Кое-кто считает, что Джордж Пендрэйк с самого начала занизил смету на строительство, а также растранжирил слишком много пожертвованных денег, но не в этом дело, он тоже разорился. Его кредиторы толкали его к банкротству. Это не было катастрофой в те дни, обычная ситуация в бизнесе, когда ты поднимаешься, а потом терпишь убытки, но на этот раз Джордж и его друзья пытались предотвратить банкротство и боролись изо всех сил.
– Почему? – спросил я.
Остин с надеждой посмотрел на меня, обрадованный моим интересом.
– В противном случае владельцу пришлось бы возместить долги, расходы и пожертвования всех инвесторов. А у Пендрэйка были тайные инвесторы, которые не хотели, чтобы их имена вытащили на свет.
– Я знаю эту историю, – сказал я Остину. – Пит Джонас ушел с поста члена окружной комиссии. Элис Сильвестер проиграла на выборах в городской совет.
– Ты кое-что знаешь, – сказал Остин. – Но Пит и Элис не были в центре всего этого. Мне особенно жаль Элис. Она почти не имела к этому отношения, но пошла ко дну. У нее было блестящее будущее.
– Так ты знал о проекте, – сказал я.
– Нет, еще не знал. Извини, я забегаю вперед. В тот момент я занимался своими делами. Для всех это оставалось тайной, кроме заинтересованных лиц.
– Политиков, которые давали Пендрэйку зеленый свет, чтобы он потом поделился с ними частью прибыли, – сказал я. – Они не хотели, чтобы дело кончилось банкротством, это запятнало бы их репутацию.
Я был удивлён, что Остин не возразил мне, потому что у меня зародилось подозрение, что обсуждаемые нами тайные инвесторы окажутся друзьями Остина, людьми, которые заставляли меня отказаться от обвинения против него.
– Но затем появилась надежда, – продолжал он. – Пендрэйк нашел бизнесмена из Хьюстона, который мог купить неоконченный проект. Речь не шла о прибыли, но все бы избежали скандала. Люди приободрились. У покупателя было условие. Он приобретает проект, если ему продадут близлежащую территорию, что давало ему доступ к железнодорожной линии. Он сказал, что проект будет убыточным без включения примыкающей территории. Нет проблем. Остин улыбнулся. – Территория принадлежала городу. Те же люди, которые устранили препятствия ради проекта Джорджа, могли продать землю новому покупателю. Потому что она принадлежала городу, а они представляли его Интересы. Но их постигла неудача.
– Потому что на этой территории был общественный центр, – вставил я.
Остин поморщился.
– Убыточный общественный центр. Ты когда-нибудь его видел? Маленькая деревянная развалюха, два этажа, несколько комнат не больше этой гостиной, которые никому не нужны. Заброшенная баскетбольная площадка. Никому это место не было нужно. Никакого урона.
– Но…
– Но была техническая проблема. Эта земля была завещана городу под учреждение общественного центра. Если бы общественный центр подвергся со временем сносу или бы встал вопрос о продаже земли частному лицу, собственность перешла бы во владение наследников дарителя.
– Я хорошо осведомлен, – сказал я. – Эту уловку изучали в правовой школе.
Остин улыбнулся.
– Да, – сказал он и вернулся к своему рассказу: – Нет проблем. Наследники согласны продать землю. Они были не прочь сбыть землю с рук, да еще деньги за нее выручить. Однако многие протестовали. Город, как к наследники, не мог распорядиться землей, пока на ней стоял общественный центр. Покупатель готов был отступить. Были затронуты интересы многих, пополз слушок, что в деле замешан кое-кто наверху. Активисты общественного центра вступили в борьбу и пытались заставить избирателей проголосовать за обновление центра. Инвесторы обезумели от злости.
– Вот тогда они обратились к тебе, – сказал я.
Остин покачал головой.
– Им не нужен был адвокат. Они изучили все тонкости. Они хотели обойти стороной препятствия. Так что однажды ночью…
– Однажды ночью общественный центр сгорел дотла, – добавил я.
– Все об этом знают, не так ли? – спросил Остин.
Да, это событие наделало шуму. Никто, пожалуй, не сомневался, что пожар подстроен, хотя подстрекатели остались в тени. Усложненная конструкция не выдержала собственного веса. Проект взорвался под напором общественности. Несколько тайных инвесторов были раскрыты, но не все, как мне уже сказали Элиот и Остин.
– Почему же кое-кто раскрылся? – спросил я. – Уж очень благородный поступок!
Остин постепенно успокоился и продолжил беспристрастно.
– Потому что в этой истории есть момент, который так и не обнаружился, – сказал он. – Под общественным центром был подвал. В ночь пожара там кто-то был.
Я закрыл глаза, представив детей, которые, объятые ужасом, мечутся в темноте, пытаясь вырваться, пока на них не обрушивается горящий потолок.
– Это ужасно, – сказал я.
Остин кивнул.
– Тело во время расчистки нашел следователь пожарного отдела. К тому времени скандал так разросся, что он смекнул, какую сумму может выручить за эту информацию. Вместо сообщения о происшедшем в рапорте, как того требует инструкция, он решил пойти на шантаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125