Мы практики. Мы знаем, как это сделать, потому что есть те, кто это уже делал – она, например. Но она зачем-то вернулась, или ее выгнали… Я не знаю, каков мир. Никто не знает. Но мир сам знает. Он себя осознает. И мы хотим стать частью этого мира. Не быть частью части, а быть частью целого. Собственно, это уже не часть, а единство единого. Я тоже не мастер говорить, а тем более писать. Так что, наверно, не очень убедительно, но, как ты сам говоришь, это для нас сейчас не имеет никакого значения. Я не вправе от тебя ничего требовать. Да и просить не буду. Мы попробуем обойтись собственными силами. Но если не получится… Я не знаю, что будет… Это от меня не зависит. Пусть будет так, как будет. Ты сам все понимаешь… Твоя жизнь – только твоя жизнь… А еще скажу, что я тебя понимаю. На твоем месте, я ее тоже добровольно не отдал бы. А скорее всего, увез куда-нибудь и спрятал. Вот так. Так что я тоже не противник. Я скорее орудие. Я не знаю, кто я. Я ничего не знаю. Part».
Я чувствовал себя все лучше и лучше. Кира сдала наши документы на визу для поездки в Англию.
Мы хорошо проводили время, экспериментировали, выдумывая различные варианты как с удовольствием провести время. Так мы усовершенствовали замечательный метод психотерапии, изобретенный нами еще летом – совместное рисование. Кира училась когда-то живописи и неплохо рисовала. Особенно она любила гуашь, за яркость, наверное. Ну, и я тоже поначалу пытался приспособиться рисовать гуашью, но у меня не шло… А потом нас осенило, что вполне можно использовать разную технику. Я перешел на более привычную темперу, что пошло картинам явно на пользу. Причудливой линией мы делили лист картона пополам и каждый рисовал на своей части что заблагорассудится, но тем не менее наблюдая за тем, что появляется на соседней половине. Получались фантастические полотна. Яркость и размытость гуаши дополняла объем и массивность темперы. Потом мы вставляли их в рамки, вешали на стены моей квартиры и радовались, как дети. Рисование сближало нас и мягко лечило наши души.
Каждый день по несколько раз я осматривал бесконечность вокруг нас. Однажды недалеко в пространстве появилась небольшая, но яркая белая звездочка. Она была несколько размыта по периметру, как капля сметаны в воде. Наблюдая за ней, я пришел к выводу, что ее внимание обращено на Киру. Что это или кто это, я не знал.
Был на работе в офисе. Позвонила Кира.
– Что-то мне нехорошо. С каждой минутой все хуже и хуже. Что это со мной?
– Сейчас посмотрю. Ложись на кровать…
– Так я и лежу.
– Хорошо. Закрой солнечное сплетение и ничего не делай. Попробую разобраться и позвоню.
Ребята в офисе уже привыкли, что время от времени я сажусь в большое кресло, закрываю глаза, и в такие минуты меня нельзя беспокоить.
В черноте бесконечности видно было Киру, неподалеку одиноко висела уже знакомая белая звездочка, никаких влияний с ее стороны я не заметил. Больше никого не было. Я опустился ниже. В мутном тумане тоже ничего подозрительного не происходило, по крайней мере, женщины с гор никак не проявлялись (для себя я решил называть их женщинами, кем бы они там ни были). Странно. Поднялся снова в темную бесконечность. Кира в виде полупрозрачного оранжевого саркофага висела почти прямо передо мной. В саркофаге шевелился цветок. Я стал разглядывать цветок и через некоторое время заметил, что к саркофагу тянулась черная полоса, ее было почти не видно на фоне черной бесконечности. Вот оно, влияние. Попытался проследить, где начинается эта черная дорога, но тщетно. Она исчезала из виду не так уж и далеко, как будто поворачивала за угол. На месте исчезновения что-то было не так. Что это? Мне показалось это сгущением. Постарался заглянуть за него. Не получилось. Еще раз. Снова не получилось. Я не представлял как, но мне необходимо было сдвинуться со своего места в бесконечности, сместить точку восприятия. Раза с десятого бесконечность вместе с саркофагом Киры дрогнула и я, чуть-чуть сместившись, увидел. Черная полоса тянулась от небольшой звездочки, прятавшейся за черным бугром. Ее свет переливался оттенками ядовито-зеленого. Присмотревшись, заметил рядом еще одно тусклое пятнышко. Оно как-то влияло на звездочку. Более-менее отведя влияние, я открыл глаза. Набрал номер Киры и рассказал об увиденном.
– Да, я слышала о таком, но никогда раньше не встречала. Недостаточно сильный маг может использовать другого человека как резонатор своей психической энергии. Обычно для этого используют больных шизофреников. А то, что они прячутся, так правильно делают, – добавила она зло.
– Сейчас тебе лучше?
– Пока не особо, у меня отнялась кисть. Я не чувствую ее. Хотя общее состояние немного лучше.
Кисть мы лечили до самого вечера.
Во внутреннем пространстве влияние от зеленой звездочки норовило все время ускользнуть от моего внимания и направиться к Кире. Плюс ко всему розовый цветок проснулся, время от времени он активно махал руками-веточками – то ли навстречу зеленой звездочке, то ли просто так.
«Контакт произошел шесть с половиной тысяч лет назад в Шумере. С сущностью или сущностями с Сириуса. Каким образом они смогли проявиться или появиться, история умалчивает. Знание, приобретенное в результате этого контакта, передавалось через посвященных различных тайных обществ веками. Большая часть этих знаний за столь длинный промежуток времени была утеряна. Часть изменена до потери первоначального смысла. Но сохранилась информация, что следующий посланник звезды Сириус появится на Земле в 70-х годах двадцатого столетия. Есть даже описание посланника и его возможная личная история на Земле, они держатся в строжайшей тайне даже внутри самих тайных организаций и известны лишь очень немногим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103