- Живодеры!
- А вас вообще нет, - пренебрежительно махнул на нее Минус Первый. Не сводя с компании пистолетного раструба, он быстро повернул голову и крикнул: - Входите, входите, Будтов! Все уже собрались, только вас не хватает.
- Фролыч! - закричала Даша. - Не ходи, здесь засада!
- Спустись в магазин, сынок! - вторил ей Фрол Захарьевич, наполняясь надеждой на реальное содержание. - Потом приходи, но тихо! Тут милиция и кто-то еще!
- Не слушайте их, Будтов! - приказал Минус Первый. - Идите сюда! Возьмите кота на плечо, руки поднимите!
И Спящий появился. На лице его отражалась жестокая борьба между миром уходящим и миром рождающимся. При виде Даши, закованной и избитой, старое взревело и одержало кратковременную победу.
- Вы хотели заманить меня в ловушку, - прошипел он, безошибочно угадывая среди собравшихся Де-Двоенко и обращаясь к нему. Зашипел и кот. Он, повинуясь грубой силе, сидел на плече и злобно прижимал к голове уши, украшенные седыми кисточками. Из пасти несло, как из левой бутылки.
- О, они очень коварны, эти божьи доброхоты, - согласился Минус Первый, внимательно глядя на Будтова. - Как ваше самочувствие?
- Мил человек, ты что-нибудь принес? - жалобно встрял в разговор Фрол Захарьевич.
- Мне, батя, было не до того, - отозвался Будтов, попеременно сверля глазами то Де-Двоенко, то его начальника в дурацком наряде.
- Какой же я тебе батя? - удивился старик. - Ну, если пожелаешь буду...
- Да я это, я, - сказал Захария Фролыч. - Они мне операцию сделали, косметическую.
Но батя, поняв, что ему не будет ни волосьону, ни чего другого, впал в прострацию.
А сказка надвигалась. Телевизор стал показывать полномочного представителя президента: этот упитанный молодой человек с яркими семитскими чертами лица был одет в зеленые халат и чалму - по случаю приезда в мусульманскую республику. Наместник позировал перед камерой, к нему вдруг подъехал инвалид-колясочник. Молодой человек, как две капли воды похожий на Маленького Мука, благосклонно ему улыбнулся. Коляска и чалма, предусмотренные тайным протоколом, создавали орнамент столь дикого содержания, что о последнем можно было только догадываться - в холодном поту.
- Фролыч, взорви их всех, - попросила Даша и гневно откинула прядь волос. Будтов залюбовался ею, вспоминая героинь сразу всех времен и народностей, но в первую очередь - Жанну д'Арк и Веру Засулич.
- Одумайтесь, Спящий, - возразил дедуля. - Вы впустите в мир Антихриста.
- Прекратите демагогию, - скривился Минус Первый и погрозил пистолетом. - Не надо стращать простого человека тем, чего не понимаете. Как будто вы лучше. И вообще - давайте заканчивать! Уладим то немногое, что осталось.
С этими словами Консерватор опустил руку в карман и вынул большой флакон очень дорогого одеколона.
- Это вам на посошок, - улыбнулся он, вручая эликсир Фролу Захарьевичу. У хозяина затряслись руки, а по щеке побежала благодарная слеза.
Минус Первый зарделся от гордости за собственное благородство.
- Которые тут ваши? - он пнул ногой сплетение хрипящих и стонущих тел.
Ему не ответили. Дедуля презрительно поджал губы, а Де-Двоенко, белый от бешенства, стоял соляным столбом.
- Я и сам вижу, - Консерватор указал на две пары рук и ног. - Это посторонние, из земного ведомства. Прикажите вашим людям вышвырнуть их к дьяволу.
Спецназовцы, которые и сами чувствовали себя с похмелья во чужом пиру, непонимающе уставились на майора.
- Выполняйте, - произнес тот еле слышно.
Двое, охранявшие до того Цогоева, который пребывал в полубессознательном состоянии, ухватились за ботинки и манжеты.
- Отлично, - похвалил их Минус Первый, все более входя во вкус. Он обнаглел настолько, что даже позволил себе погладить будтовского кота, и тот свирепо заворчал. - Видите, Спящий, наше дело правое. Не иначе, как сам Господь помогает нам.
Будтов молчал. Новое, оправившись от недавнего удара, наверстывало упущенное. Глаза Захарии Фролыча остекленели; воздушные слои, прилегавшие непосредственно к его телу, стали подрагивать и наполняться слабым, но истинно мистическим сиянием.
Засаду Дудина вышвырнули на лестницу. Оставшиеся агенты, растревоженные милицейскими сапогами, начали садиться. Они держались за головы и мутно смотрели на стоявших, не понимая, кто за кого.
Фрол Захарьевич напитывался парфюмом и оживал на глазах.
- Тут ватерполо смотрел, - сказал он словоохотливо. - Вы знали, что ватерполисты хватают друг друга за яйца? Вот знайте.
Минус Первый заметил Цогоева.
- У вас найдутся какие-нибудь служебные бланки? - вежливо обратился он к Де-Двоенко. - Например, протокольные?
Майор беспомощно взглянул на дедулю. Тот плюнул и обреченно приказал:
- Дай.
- Нет-нет! - Минус Первый выставил ладонь. Ему захотелось окончательно унизить противника. - Мне ничего не надо. Это ваше прикрытие, вы и займитесь. Напишите ему вольную или что там у вас положено. Мол, не имеете претензий и отпускаете на все четыре стороны. Пусть распишется и уходит. Впрочем, я не думаю, что он успеет добраться до дома, - и Консерватор бросил оценивающий взгляд на раздувавшегося Спящего, который стал похож на куколку, готовую разрешиться от непосильного бремени.
Де-Двоенко передернуло. Он не посмел возразить, порылся за пазухой, извлек мятый лист и торопливо написал несколько слов. Потом подошел к Цогоеву, присел на корточки и лично снял с задержанного наручники.
- Распишитесь, Цогоев, - процедил майор. - Вы свободны. Распишитесь и уходите. Чем меньше останется народу, тем проще будет решать проблемы.
Цогоев вцепился в ручку и расписался, разрывая бумагу пером.
- Возьмете с собой в преисподнюю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52