В лодках плавало не так много добычи, и никто не пытался перейти реку вброд. Там, где разгуливала добыча, высилась чудовищная куча камня, заставлявшая течение закручиваться самым немыслимым образом.
Дракон шнырял вверх-вниз по реке и время от времени закусывал играющим слишком близко к воде ребенком или стирающей белье женщиной. С ними он разделывался одним щелчком клыкастых челюстей.
Наконец, устав от поисков обильной поживы, чешуйчатый гигант затаился под мостом.
— Стой, кто идет? — крикнул Конану один из часовых на мосту. Одетый в красную тунику с нагрудником и в бронзовый шлем с высоким гребнем, солдат направил на Конана жало длинного копья.
Киммериец упрямо шагал вперед, пока копье едва не ткнулось ему в грудь. Копейное жало замерло буквально в нескольких дюймах от широченной груди северянина. Конан невозмутимо положил массивную ладонь на лезвие и толкнул оружие вниз.
— Конан, капитан вольных мечей, и его кондатта, — проговорил он, словно спрашивая цену за комнату на постоялом дворе.
За спиной у него парни громко рассмеялись при виде той рожи, которую скорчил опешивший часовой. Конан бросил в их сторону косой взгляд, и ребята притихли. Конан успел заметить, что через мост к ним приближаются новые караульные во главе с верховым капитаном.
Капитан подъехал к отряду киммерийца, и Конан поднял руку в официальном приветствии:
— Честь и слава тебе, капитан. К кому я имею честь обращаться?
— Эльгиос сын Арантеса, капитан мостовой стражи из Воителей Оссертеса, приветствует тебя, э…
— Он говорит, что его имя Конан, — вмешался часовой.
Конан нахмурился, и часовой испуганно отступил на два шага — взгляд у северянина был таким же тяжелым, как и кулаки.
— Я привык говорить правду, капитан Эльгиос.
— Так же как и я, капитан Конан, — отозвался Воитель. — И посему я тоже скажу вам — в Аргосе нет места для вольных мечей. Определенно нет, когда у нас мир, и редко, когда у нас война. Покуда Воители выполняют свой долг…
К тому времени когда Эльгиос закончил свою маленькую речь, Конан так и не узнал ничего нового. Киммериец услышал, как кондотьеры у него за спиной зароптали. Он пожал плечами, затем скрестил руки на массивной груди:
— Ну, в таком случае, капитан Эльгиос, мы готовы войти в Аргос поискать другую работу, законную в глазах богов и людей.
— Да, вы можете войти, если кто-нибудь из аргосийцев даст залог за каждого из вас, ручаясь, что вы не станете нищими или ворами.
— Капитан, — обратился к нему Конан, словно к малому ребенку. — Из моих людей едва ли кто вообще когда-либо бывал в Аргосе, не говоря уж о том, чтобы стать известным его гражданам.
— По крайней мере известными как люди, достойные поручительства, — поправил его Эльгиос. Он окинул взглядом разношерстный отряд киммерийца. — У жителей Аргоса найдется лучшее применение своему золоту, чем отдавать его в залог ради немытого киммерийца и его нищих головорезов.
Не оборачиваясь, Конан жестом заставил стихнуть раздавшееся у него за спиной гневное рычание. Он давно приметил лучников, расставленных во всех башнях моста и на противоположной стороне Хорота. Одно слово, и трусливый капитан вместе со своими воинами отправятся в Хорот на корм рыбам. Но наемникам не вкусить всех радостей победы.
Конан возблагодарил Крома, что поставил четырех бойцов в кустах на офирском берегу. Они сейчас видят и слышат все, что происходит на мосту, и сумеют рассказать о случившемся другим кондотьерам, если те будут искать убежища в Аргосе. В конце концов надо хоть что-нибудь сделать для собратьев-наемников, спасающихся от палачей Орла.
— Конечно, люди вроде вас, неплохо жившие в качестве кондотьеров, — Эльгиосу почти удалось сохранить серьезное выражение лица, — не настолько бедны, какими вы желаете казаться. Равно законно и вносить залог за самих себя.
— В самом деле, — молвил Конан. Человека, вымогающего взятку, он мог учуять и за лигу против ветра. Вонь выгребной ямы кажется сладким ароматом по сравнению с таким ублюдком. Но никогда не вредно спросить у человека его цену. — И каков же залог?
— Две драхмы с человека, и четыре для вас лично, без права носить сталь. Если же вы желаете носить оружие…
— Мы что, похожи на подносчиков кирпичей? — крикнул кто-то.
— Попридержи язык, капиташка, а не то, клянусь бронзовой задницей Эрлика, я тебе живо его вырву!
— Молчать! — рявкнул Конан, а затем посмотрел на Эльгиоса: — Не обижайтесь на воина, капитан Эльгиос, он привык выражаться просто и без затей!
— Семь драхм с человека. Пять в казну, две — в пользу Дома Воителей. У меня есть права проводить сбор для Дома.
Конан еле-еле сдержал смех, что само по себе было уже подвигом. Его бойцам это удалось с меньшим успехом.
— Вы, должно быть, думаете, что воздух Аргоса — нектар, а вода — сладкое вино, раз просите столько за пропуск честных людей.
— Мы думаем, что Аргос — мирная страна, — веско ответил Эльгиос. — И намерены сохранить ее такой.
— Тогда нам не о чем спорить, — сказал Конан. Выплатить требуемую сумму большого труда киммерийцу не составило бы, даже если б Эльгиос запросил куда большую мзду. Драгоценных камней из добычи Карелы северянину хватило бы и на покупку небольшого города. Конан давно уже уяснил: никогда не показывай вида, что у тебя водятся деньжата. Капитан не удовольствовался бы обычной взяткой, если б кто-то дал ему возможность легко приобрести целое состояние. Конан обернулся к своим бойцам:
— Отлично! Похоже, у аргосийцев отощали кошельки и они хотят пополнить их за наш счет. Вы наверняка отложили на черный день по нескольку монет, если, конечно, достойны кожи на сапогах!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79