— крикнул Исана в открытый люк подвала.
— Ребят из Идзу все нет. Вот мы и начали готовиться к осаде.
Грохот подняли Тамакити с ребятами, баррикадировавшие выход с винтовой лестницы на балкон третьего этажа. Они заложили проем железобетонными крышками канализационных колодцев, а сверху навалили разбитые железобетонные брусья с торчавшими металлическими прутьями. Из брусьев, обмотанных веревкой и привязанных к наличнику, получилась как бы вертящаяся дверь. Двое ребят могли легко повернуть это железобетонное сооружение и в образовавшуюся щель наблюдать, что делается снаружи, и даже вылезти через нее на крышу, если потребуется кого-то атаковать.
— Трудно, наверно, было набрать столько железобетонных крышек? Да еще чтобы полицейские не заметили, — сказал Исана.
— Их притащили сюда перед вашим возвращением из Идзу, — спокойно ответил Тамакити. — Это еще не все. Остальными мы заложим входную дверь и дверь из кухни. Ваш дом — замечательный блиндаж, противнику остается только применить артиллерию.
— Я уже как-то говорил, это — вовсе не блиндаж. Если использовать убежище как блиндаж, возникнет масса неудобств, — предостерег Исана. Тамакити и двое подростков, с трудом ворочавшие тяжелую железобетонную крышку, не стали возражать.
В лучах заходящего солнца на теле Тамакити блестели капельки пота, видимо, он работал без отдыха. Совсем другим делом был занят в противоположном углу комнаты еще один крепкий парень — он возился с рацией. Исана узнал в нем подростка, встречавшего их с Такаки на лодочной станции, когда тот вел его впервые на базу Свободных мореплавателей. Рация представляла собой приемо-передающий блок, соединенный с большим транзисторным всеволновым радиоприемником, и была настолько компактной, что ее можно было установить в радиорубке корабля. Подросток в наушниках сосредоточенно настраивал рацию.
— Есть сообщения из Идзу? — прокричал Такаки в прикрытое наушником ухо радиста.
— В пятичасовом выпуске ничего не говорили. Я прослушал все станции префектуры Сидзуока... Сейчас пытаюсь поймать переговоры патрульных машин.
— У меня же нет наружной антенны, — сказал Исана.
— Ее уже установили. Это — радист Союза свободных мореплавателей. Он окончил радиошколу и работал радистом на корабле, — объяснил Такаки.
— Радист тоже был на учениях в Идзу? — спросил Исана у Такаки, но вместо него ответил Тамакити:
— Ему тогда не удалось освободиться от работы на лодочной станции. Ремонтировал лодки к летнему сезону.
— Чудной тип. Работал бы по радиоспециальности — заработок хороший и дело перспективное, а он все бросил и застрял на лодочной станции.
— Зато сейчас стоило мне его позвать, и он тут как тут, — сказал Тамакити гордо.
— Ты, я вижу, всерьез готовишься к обороне, — насмешливо бросил Исана, но пронять Тамакити было нелегко.
— Я-то ломал голову, как выбраться за продовольствием. Теперь все в порядке. Впрочем, я был уверен: если понадобится, вы достанете все, что нам нужно. А мечтать попусту о корабле...
— И все-таки мы, вероятно, сможем заполучить корабль.
— Эх, если б еще ребята, уехавшие в Идзу, благополучно вернулись... — вздохнул Такаки.
— Нет, их не схватили, — с нарочитой грубостью перебил его Тамакити. — А если их и загребли, все равно будут молчать. Никакими побоями их не заставят продать наш новый тайник.
— Будем надеяться, — сказал Такаки. Из бункера в комнату поднялись Инаго с Дзином. Дзин отыскал среди продуктов шоколад и был явно доволен находкой.
— Привет, Дзин. Вкусный шоколад?
— Да, вкусный шоколад, — ответил сын, нисколько не удрученный долгим отсутствием отца.
— Совсем оправился от ветрянки. Ни единого прыщика не расчесал — вот сила воли у ребенка, — сказал поднявшийся следом Доктор. — Прекрасный бункер: и кухня есть, и уборная. Мощная вентиляция — все предусмотрено.
— Когда мы задраим за собой люк, бункер превратится в неприступную крепость. Так что и корабля-то никакого не нужно, — сказала Инаго.
— Я тоже так думаю, — вдруг согласился Тамакити.
— Закроемся в бункере, а что дальше? Сдаться или погибнуть? Ведь рано или поздно кончится продовольствие, — сказал Исана. — В еженедельнике говорилось о боевых учениях партизанского отряда. Вы предлагаете нечто совсем иное. Партизаны сражаются беспрерывно, меняя местоположение.
— Да, плохо наше дело, — сказал Тамакити.
— Вы, Исана, говорите, что у нас только два пути: сдаться или погибнуть. Разве нет третьего? — спросила Инаго. — А вдруг, пока мы будем сражаться в окружении, на американскую военную базу, поблизости отсюда, сбросят атомную бомбу и только нам, запершимся в убежище, удастся выжить?
— Атомную бомбу?.. Ну, а если на Токио сбросят водородную бомбу, наш бункер взлетит на воздух. Атомное убежище ничего не стоит. Просто средство самоуспокоения. Водородная бомба в пять тысяч раз мощнее атомной, сброшенной на Хиросиму, — сказал Тамакити.
Исана впервые выступал в роли защитника своего атомного убежища и вдруг почувствовал, как сильно он к нему привязался.
— Я не раз обсуждал вопрос о том, какая примерно атомная бомба будет сброшена на Токио, если в самом деле начнется ядерная война. Все эти рассуждения ничего не стоят. Как-никак в компании, собиравшейся наладить массовое производство таких же убежищ, я занимался рекламой. Даже если бы наш заказчик в случае атомной бомбардировки убедился на собственном опыте, что защитные возможности убежища недостаточны, рекламации от него все равно не поступило бы. Он бы просто погиб. Вот почему, пропагандируя наши убежища, я должен был делать вид, будто мне досконально известны их возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104