как будто ничего и не было, — сказал Тамакити.
— Он прав, — сказал Коротыш, но послушно протянул руки.
— Повали его на пол, — сказал Такаки.
— Не надо. Я сам упаду под влиянием земного притяжения, — сказал Коротыш, но тут кто-то пнул его ногой, и он, проехав головой по обшитой деревом стене, отлетел в угол комнаты.
— Не делай глупостей, Тамакити! — приказал Такаки брезгливо. — Запрем дом снаружи. Вы с Дзином будете еще, наверно, спать? У дверей поставим часового, если понадобится, сможете выйти. Пока с Коротышом говорить ни о чем не нужно — мы хотим сперва сами разобраться.
— Можете не волноваться. Даже представься мне такая возможность, я и сам никуда не уйду, — сказал Коротыш.
Через раскрытую на мгновение дверь Исана увидел поднимающийся над сочной зеленью кустов туман и понял, что близится рассвет. Он снова лег в постель.
— Тамакити здорово дерется. Он мне чуть все зубы не вышиб, — сказал Коротыш из тьмы.
— Но что все-таки случилось?.. Во что тебя втянули?
— Втянули? — повторил Коротыш, как попугай, но в голосе его звучало такое возбуждение, что Исана даже содрогнулся. — Как раз наоборот. Это я втянул в задуманное мною дело Союз свободных мореплавателей. Я заставил их идти напролом. И заставлю проскочить мимо последнего поворота — пути назад у них больше не будет. Благодаря мне Союз свободных мореплавателей превратится в настоящую боевую организацию.
— Что ты собирался сделать? — спросил Исана растерянно.
— Все, что нужно было сделать, — уже сделано. Теперь посмотрю, как они будут выпутываться. Сейчас все в панике и готовы бежать куда глаза глядят. А те, у кого неустойчивая психика, как, например, Тамакити, готовы прибегнуть к насилию. В общем, все они в панике и делают глупости. Всю ночь они допрашивали меня, но ничего не добились. И сейчас сидят с красными глазами и ругают себя за неумелый допрос. А заговорщик спокойно лежит себе и собирается поспать.
Коротыш с наслаждением потянулся. Исана осторожно спросил:
— Как это понять: «все, что нужно было сделать, — уже сделано»?
— Все сделано. Я, по-моему, говорил, что фотографировал военные учения? В чем, в чем, а в работе с фотокамерой у меня огромный опыт. Вот мне и удалось запечатлеть, как они, например, приставали на шхуне к берегу и взбирались на крутой утес или через кусты врывались сюда, на площадку, где строятся загородные дома...
— Наверно, Такаки и его товарищи должны были возражать против этого?
— Наоборот, они радовались, что их военные учения будут документально запечатлены, просто были вне себя от радости... Правда, они не думали, что я продам эти фотографии военных учений одному еженедельнику.
— Ты их действительно продал? — спросил растерянно Исана.
— Да. Я ведь раньше был фоторепортером этого еженедельника. Продал, конечно, на том условии, что не будет разглашено, где проводятся учения и кто в них участвует. Но редакция захотела убедиться, что это не инсценировка. Поэтому я разрешил им следовать за нами в машине в район учений, до развилки.
— А в самый последний момент струсил? Подумал, что тебя разоблачат — и тогда конец... Решил бежать к стоявшей у развилки машине, следившей за нами, и укатить с дружками в Токио?
— Нет, я не собирался бежать к машине у развилки. Где уж такому коротышке, как я, в полной темноте да еще через кусты добраться туда.
— Но они говорят, что ты хотел убежать и отбивался изо всех сил, когда тебя схватили.
— Совершенно верно. Да, не сделай я этого, не бывать всей заварухе! Именно так я и втянул в эту историю Союз свободных мореплавателей. Я решил бежать, а когда схватят — отбиваться. Им придется допрашивать меня, верно? Но, столкнувшись с моим сопротивлением, они, безусловно, прибегнут к насилию. А то дух насилия совсем испарился. Стоило им начать допрос — сразу распалились и перешли к насилию. Вот так они и проскочили последний поворот, и пути назад у них больше нет.
— Но...
— Но зачем все это, хотите вы сказать? Тогда я в свою очередь спрошу: как вы считаете, может Союз свободных мореплавателей с помощью псевдовоенных учений превратиться из скопища хулиганов в боевую организацию, имеющую собственное лицо?
— Не думаю. Да вряд ли и должен. Они останутся такими, как есть, пока не повзрослеют, — разве это само по себе не прекрасно? Зачем искусственно превращать их Союз в организацию, имеющую собственное лицо?
— Для того, чтобы воплотилось в жизнь пророчество Коротыша! — сказал Коротыш с комической высокопарностью. — Мое пророчество. Я все время сжимаюсь. Давление на внутренние органы беспрерывно возрастает, они в конце концов не смогут функционировать, и я начну мучительно умирать. Тогда я получу возможность возвестить человечеству, что естественный путь от рождения к смерти нарушен, пошел вспять. Это будет пророчество человека, в муках превратившегося в Коротыша. Разве тем самым не сбудется пророчество? Но чтобы оно сбылось до конца, потребуется еще очень много времени. И я почувствовал, что нужно торопиться. Я должен сделать это, пока Союз свободных мореплавателей не развалился. Потому что именно юнцы из Союза свободных мореплавателей могут возвестить об исполнении моего пророчества. Я подумал тогда, что, воспылав ко мне ненавистью, они забьют меня до смерти и собственноручно осуществят пророчество Коротыша!
— Забьют до смерти? Нет, Свободные мореплаватели этого наверняка не сделают. Даже при всей жестокости Тамакити, — сказал Исана.
— Правильно, если речь идет о вчерашнем Союзе свободных мореплавателей. Но теперь он изменился. Взойдет солнце, снова начнется допрос, и самые молодые из них потребуют моей смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104