Они хитрые. Захочется, скажем, понравиться полиции, и все. Такие сумасшедшие тоже бывают! Которые боятся полиции!
— Подумай как следует, раньше чем стрелять, представляешь, что потом будет? — закричал, повернувшись к Бою, Такаки, до этого стоявший лицом к Исана. — Чего ты боишься, истеричная баба?
— Постой, Бой, не стреляй. Еще не время. Я хочу услышать ответ на свой вопрос! — тонким голосом воскликнул Коротыш. — Ну так что же все-таки произойдет, когда последний кит будет уничтожен? Вы собираетесь в этот день обрушить возмездие на весь род человеческий, да? А если не собираетесь...
— Киты — самые крупные, самые прекрасные из всех млекопитающих, — заговорил Исана, следуя чувству долга поверенного. — Люди, безжалостно охотясь на китов, поставили их перед угрозой полного истребления, но я все равно убежден, что в конце концов именно киты окажутся сильнее всех млекопитающих. Особенно в случае ядерной войны условия существования китов, способных сколько угодно находиться под водой, окажутся несравненно лучше, чем у сухопутных млекопитающих. В глубине души я уверен, что день, когда погибнет последний кит, окажется также и днем гибели последнего млекопитающего, именуемого человеком. И у меня не будет нужды обрушивать возмездие.
— Верно, я тоже так думаю! — горячо воскликнул Коротыш. — Человечество на самом деле погибнет раньше китов. Это факт! Но для чего тогда нужен поверенный китов? Он что, создаст Союз млекопитающих, который выступит с призывом охранять китов, чтобы не допустить всеобщей гибели людей и китов? Если вы это собираетесь делать, то наверняка способны и шпионить, и сотрудничать с полицией, и доносить на нас. Вы же подглядывали за нами в бинокль? Верно?
— Точно, у него есть огромный бинокль, — сказал Бой, почувствовав поддержку. — Да у нас нет другого выхода, надо его убить, и поскорее!
— Тебя не спрашивают, — сказал Коротыш. — Я к вам обращаюсь: какой смысл быть поверенным только китов, а не служить всем млекопитающим?
— Я думаю о том дне, когда погибнут все млекопитающие земного шара, обитающие на суше и в море, включая людей и китов, когда и деревья засохнут и на земле появятся пришельцы , — сказал Исана с подъемом — нашелся-таки человек, слушавший его с неподдельным интересом. — Я считаю своей обязанностью рассказать пришельцам , что царствовал на земле не человек, а киты и деревья. Я хочу сообщить им, что в существовании деревьев и китов было нечто столь непостижимое, что понять это оказалось человеку не под силу. Разумеется, пришельцы будут значительно превосходить человека, и, возможно, объясняться с ними с помощью слов не будет необходимости. Гибель человека и будет его посланием пришельцам . Пришельцами я называю тех, кто придет сюда из миров, лежащих вне Солнечной системы, то есть тех, кто останется на Земле после нас. Есть среди ученых популяризаторы, утверждающие, что после гибели млекопитающих землю заселят тараканы, но я не хотел бы поведать о величии деревьев и китов каким-то тараканам.
— Но все это одни предположения! — чуть ли не закричал Коротыш, выходя из темноты. — По-вашему, даже если большая часть млекопитающих, включая и людей, погибнет, то останутся киты — самые могучие, как вы говорите, млекопитающие. И пришельцев встретят лишь киты и вы — их поверенный на Земле. Деревья, благодаря телепатии пришельцев, тоже заговорят, и вы будете присутствовать на этом обряде — страшно даже подумать!
— Мечты мои так далеко не простираются. Я хоть и поверенный китов, но не облечен особыми полномочиями, — сказал Исана, услышав в своем голосе явные нотки печали, резко контрастировавшие с горячностью Коротыша. — Я даже мечтать не могу о такой блистательной перспективе. Единственное, чего я хотел бы, это ограничиться в жизни ролью поверенного деревьев и китов. И не иметь никаких отношений с посторонними людьми. Могу ли я внести какой-либо вклад в настоящее и будущее человечества, растя умственно отсталого ребенка? Так я и живу, спокойно ожидая дня гибели деревьев, китов, людей. Человек же, живущий ожиданиями и фактически не делающий ничего, что присуще человеку, как мне кажется, сразу же обратит на себя внимание пришельцев , и к ним дойдет его послание. Только потому, что мне безумно хочется умереть, я и спрятался в убежище, чтобы заставить себя дожить до того дня, когда прибудут пришельцы . Если жить, не делая ничего, что присуще человеку, и только ждать, то естественнее всего жить, учась у деревьев; вот я и живу, пытаясь слиться с ними. Жизнь в слиянии с деревьями более всего в духе человека, продлевающего ее во имя встречи с пришельцами ...
— Нет, поглядите на него! Он хочет пережить всех нас. Такой тип способен на все, он будет и шпионить, и доносить, и продавать!
— Заткнись, дубина! Тебя никто не спрашивает! — тонким голосом заглушил вопль Боя Коротыш. — Но если вас послушать, выходит, что вы на этом свете ни на что не претендуете лично для себя и живете одним ожиданием? Ради чего все-таки вы отказались от всех прав, которыми обладает человек, и стали жить ожиданием? Неужели вы так уж любите деревья и китов? Может, это религия какая? А деревья и киты — боги? Но вряд ли. Из ваших слов я понял, что если пришельцы и могли бы сойти за богов, то погибшие деревья и киты — не боги. Правильно? Так что нет никаких оснований называть их богами!
— Разумеется, и деревья, и киты — не боги. Киты — самые крупные, самые прекрасные из всех млекопитающих — так называть их вполне уместно, но не более. А вот деревья, видимо, ближе к богам, чем киты. Ближе потому, что даже если все млекопитающие погибнут, деревья смогут возродиться и с ними подружатся пришельцы .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104