- Что до тебя, то ты обычный солдафон, это по тебе сразу видно.
С минуту помолчав, она спросила:
- Для чего вы увезли меня из Крепости?
- Разве ты забыла? Мы хотим вернуть тебя твоему суженому. Тебя - ему,
а тебе - его. Ты понимаешь?
Илльяна достала из подсумка свою одежду и стала неспешно облачаться в
нее. - Все это время она скакала совершенно нагой, ни разу даже не
пожаловавшись на ночную прохладу, от которой озяб и привычный ко всему
Конан.
Десса была куда капризное.. Взяв у Илльяны платье, предназначенное
для нее, она с минуту помедлила и затем бросила его наземь с таким
отвращением, словно держала в руках клубок змей.
- Я не хочу надевать _е_е_ платье! Оно заколдованное!
- Тогда надень мое! - вновь усмехнулся Конан и бросил рабыне одну из
своих туник.
- Спасибо и на том, - фыркнула Десса. - Одного не пойму - с чего вы
взяли, что я останусь с вами?
Конан и Илльяна встретились взглядами. К волшебнице дар речи вернулся
раньше.
- Десса, Масуф любит тебя. Он сам говорил мне об этом, - негромко
сказала она.
- Мало ли что он говорит! Он любит только золото - золото и деньги!
Именно по этой причине он и стал рабом. С Ахмаем мне было куда лучше, чем
с этим скрягой. Я бы согласилась и в "Трех Грошах" работать, лишь бы к
нему не возвращаться!
Рабыня повернулась к Конану:
- Капитан, может быть, вы сможете предложить мне и какую-никакую
обувь? Дорожка-то мне предстоит, сами понимаете, какая неблизкая...
- Кром! - вырвалось у Конана. Он умудрился взять себя в руки и уже
спокойно добавил: - Десса, мы должны вернуть тебя Масуфу. Мы у него в
долгу. Боги же ох как не любят неоплаченных долгов.
Десса открыла было рот, но, увидев выражение глаз киммерийца, решила
промолчать.
- Если ты считаешь, что в Крепости тебе устроят торжественный прием,
то ты здорово заблуждаешься, - продолжил Конан. - Они станут подозревать
тебя во всех смертных грехах и отправят тебя куда-нибудь на кухню...
Помимо прочего, я сделаю все возможное для того, чтобы ты туда уже не
вернулась. Ты слышишь меня, Десса?
Он снял с седел фляги и отправился на поиски родника.

10
Они выехали в то время суток, которое иранистанцы почему-то считают
утром, хотя иные люди скорее склонны считать ночью, ибо тьма в этот час
стоит еще такая, что хоть глаз выколи.
Конан и Раина решили не перетруждать зря своих жеребцов и повели их в
поводу. Для Дессы и Масуфа заранее была приготовлена пара жеребцов, и
потому каждый из путников скакал в своем седле. Ни раба, ни рабыню нельзя
было назвать опытными наездниками, и это сильно сказывалось на скорости их
передвижения. В случае опасности Конан и Раина приняли бы своих новых
спутников в свои седла, ибо в противном случае те были бы изловлены
неприятелем в два счета.
К счастью, пока их никто не преследовал, что, впрочем, казалось
крайне подозрительным обстоятельством пусть они и избегали все это время
не только торных путей, но и горных тропок. За время пути они встречали
людей лишь дважды: в первый раз это был пастух, во второй - отшельник.
- Горцы - люди молчаливые, - негромко сказал Конан. - Золото и пытки
могут развязать язык кому угодно, но вот время на это уходит разное.
Пытать их Ахмай скорее всего не станет, ведь Крепость его в конце концов
стоит именно на их землях. Верно!
- Нас видят не только пастухи, - отозвалась Илльяна. - Нас видят и их
овцы.
- Насколько я понимаю, и овцы, и козы умеют держать язык за зубами, -
улыбнулся Конан. Утро стояло прекрасное, и настроение у него было лучше
некуда, тем более что вчерашняя стычка закончилась полным посрамлением
противника.
- Можно заставить говорить и немого, - настаивала на своем Илльяна.
- Интересно, каким же это образом? - рассмеялся киммериец. -
Представляю, как Ахмай будет разговаривать с овцами! "Если вы будете
молчать, я изжарю вас себе на ужин!" А они ему в ответ "мэ" да "бэ", "бэ"
да "мэ"!
- Это делается иначе.
- Неужели есть и такие заклинания?
- Разумеется. Говорить баран не станет, но увидеть то же, что видел и
он, совсем не сложно.
- И ты думаешь, Ахмаю ведомы такие заклинания?
Погожее утро тут же стало казаться Конану по-киммерийски холодным.
- Ни он сам, ни его слуги заклинаний не знают. Но ему это и не нужно.
Похоже на то, что Ахмай знаком с Эремиусом, тому же ведомы все заклинания
без изъятья. Как ты помнишь именно Эремиус владеет вторым Камнем Курага. Я
познакомилась с ним десять лет тому назад и за время знакомства успела
понять, что он знает и умеет куда больше моего.
Волшебница изобразила на лине некое подобие улыбки.
- Утешает меня лишь то, что он не знает об этом. К тому же за эти
десять лет я смогла кое-чему научиться.
Улыбка Илльяны стала пошире.
- Конан, я смотрю, ты начинаешь всерьез интересоваться магией. Как же
прикажешь тебя понимать - ведь совсем недавно ты говорил мне о том, что
боишься и думать о ней?
- Магия магии рознь. То, что я видел вчера меня не только не пугает,
но скорее привлекает. Впрочем, может быть, ты устроила весь этот маскарад
только для того, чтобы показаться предо мной в столь импозантном виде...
Илльяна густо покраснела и тут же отъехала к Дессе и Масуфу. Конан
пришпорил своего коня и нагнал Раину, бормоча что-то о бесноватых
женщинах, которые при всем своем целомудрии никак не могут считаться
подлинно целомудренными.
- Ну у тебя и шутки! - прошипела Раина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64