- воскликнул Лубников. - Я опять табун возьму.
- Не каждый заведующий на табун пойдет, - сказал молчавший до этого Лесин.
- И не каждому доверить можно, - заметил Егор Иванович.
- Да, да... Правильно! - кивал головой Песцов.
Расходились поздно. Егор Иванович стоял на крыльце, пожимал всем руки.
- Спасибо за чай-сахары!
- На здоровьичко!
- Заходите почаще.
- Спасибо!
На крыльцо вышли Надя с Матвеем; увидев их, Егор Иванович вдруг засуетился:
- Надюша, ты бы осталась у меня. Уже поздно.
- А меня Матвей Ильич проводит, - весело сказала Надя.
- Да, да, вы не беспокойтесь, - подтвердил Песцов.
- Ну, как знаете, как знаете, - Егор Иванович смущенно кашлянул и вдруг заметил высунувшегося из двери Федорка. - Пошел вон, шкеть! - наградил он звонким подзатыльником мальчика, сорвав на нем всю свою досаду.
На улице было свежо, и Надю охватил озноб. Песцов взял ее под руку.
- Ну и дипломаты!.. - восторгался он. - Издалека начали. И не то чтоб грубо, а похвалили Волгина. Но так, что лучше в прорубь нагишом опуститься, чем такую похвалу слушать. Вот, мол, парень, мотай на ус...
- А ты?
- А я вот что... Землю закреплять будем, гурты, табуны, отары! Все по звеньям. На зарплату переведем. Аванс будем давать ежемесячно.
- А не рано ли?
- Если изберут, конечно.
- Я не об этом.
- Где взять деньги?
- Да.
- Я уж все обдумал. На другой же день после избрания пущу в продажу тех выбракованных коров. А там от молока кое-что скопилось. Вот и выдам деньги, как на фабрике. А через месяц те деньги принесут мне новые... Увидишь, как станут работать колхозники... Деньги, Надежда, удивительная штука! Они умеют приносить новые деньги. Только их надо в оборот пускать. А мой оборот - это зарплата колхозников.
Они подошли к Надиному дому. Возле крыльца Надя остановилась:
- Спокойной ночи.
- Присядем! - Песцов указал на лавочку.
- Не могу.
- Почему?
- Ну что тебе сказать?!
- Ты жалеешь? Боишься?!
- Нет.
- Так что же?
- Не сердись, милый!.. Я не могу объяснить тебе... Но так встречаться не надо... Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - тоскливо повторил Матвей.
Проскрипела дверь, грохнула щеколда, и Надя скрылась... А Песцов долго еще стоял перед сумрачной, не освещенной изнутри избой.
28
Стогов приехал в Переваловское на другой день к вечеру. В правлении застал он Песцова и Семакова за подготовкой к собранию. Им помогали два паренька; все вместе вносили и расставляли клубные скамейки, сваленные в кучу возле порога правленческой избы. Матвей был в майке, на плечах и на правой щеке его лежали пыльные полосы от скамеек.
- Как дела? - спросил его Стогов.
- Отлично! - весело ответил Песцов.
- Познакомился с колхозом?
- Вполне!
- И все ясно?
- Так точно!
- Ишь ты какой понятливый, - усмехнулся Стогов. - А что, кроме тебя скамейки некому таскать?
- Да все равно тут крутимся. Повестку дня вот составили. И вообще готовимся.
- Ну, ну, готовьтесь. - Стогов шумно вздохнул и тяжело опустился на табуретку.
- Я схожу переоденусь. Да помыться нужно, Василий Петрович.
- Давай, давай.
Сразу же после ухода Песцова явились, словно по команде, Бутусов, Круглое, Волгин.
- Ну, как твоя почка? - спросил Стогов Волгина.
- Все в порядке! - бодро сказал Волгин.
- Чудная у тебя болезнь.
- Бюро будем проводить перед собранием? - обратился Стогов к Семакову.
- Не знаем, как и поступать, Василий Петрович, - сказал озабоченный Семаков. - Нам-то ведь все ясно...
- В каком смысле? - Стогов настороженно повел своими отекшими глазами.
- Да я уж вам писал... Недоверие у нас к Песцову.
- Вы мне подробнее поясните, что здесь происходило? - строго спросил Стогов.
- Не тем боком показал себя, - вмешался в разговор Бутусов. - Такое наговорил на правлении, что и деваться не знаешь куда.
- Да что там на правлении! Он вчера подал целую программу... Вот! Семаков протянул Стогову два листа, густо исписанные Песцовым.
Стогов не стал читать, положил их в карман.
- Что же он вам предложил?
- Предложил всю землю закрепить не то по семьям, не то по звеньям, не поймешь, а бригады ликвидировать, - сказал Семаков.
- Что значит ликвидировать? - спрашивал Стогов, все более хмурясь.
- Говорит, звенья надо создавать, автономию!.. Значит, заинтересованность будет выше... Спайка, - пояснил Бутусов. - А бригадиров разогнать... И учетчиков не надо, и охранников.
- Так! - оборвал его Стогов.
- А насчет ликвидации огородов установка есть, что ли? - осторожно спросил Волгин.
- Какая установка? Никто установки не давал.
- Так ведь сказал на правлении Песцов, - скороговоркой начал Круглов, словно боясь, что его перебьют. - А после правления в момент по селу разнеслось. Вот и волнуются люди. Вполне натурально.
- Коров хочет продать...
- Это еще зачем?
- Чтоб колхозникам платить... Зарплату, говорит. А не хватит, еще и свиноферму - в расход!
- А вместо кукурузы овес или ячмень сеять, поскольку, говорит, звеньевые не согласны.
- Черт знает что!
- Опыта у него нет. Хозяйство наше плохо знает. Вот в чем беда, сказал Бутусов с ноткой огорчения.
- Да это еще полбеды, - обронил Семаков. - Мог бы и выучиться.
- Да что он у вас, убил, что ли, кого?
Семаков извинительно улыбнулся.
- Мне, Василий Петрович, как секретарю партбюро, о таких вещах положено докладывать.
- Ну?
- Роман у него здесь завелся.
- Ты это серьезно?
- Очень даже. Только и разговоров на селе о его любовных делах. Тут у нас агрономша... Молодая. Ну и... - Семаков свел свои толстые ладони: Спарились, значит. А ведь здесь село. Все на виду. И просто неудобно перед колхозниками. Он же не холост, семейный человек. Словом, впору ставить на партбюро вопрос, как говорят, о его моральном облике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62