Наверно, человек разулся и пошел по ручью, – ответил Дункай.
Косушка раскрыл свой черный чемоданчик, вынул оттуда флакон, встряхнул его, насыпал порошку и стал заливать след, оставленный кедом, белым раствором гипса.
– Странно! – сказал Коньков, разглядывая те и другие следы. – Вроде бы они шли вместе, но стреляли не сбоку, а в грудь.
– А может, замешкался Калганов и обернулся на возглас, или там под руку взяли, – рассуждал Косушка. – Повернулся грудью, в упор и выстрелили.
– По следам не скажешь, – отрицательно покачал головой Коньков.
– Почему не скажешь? – спросил Кончуга, потом вынул изо рта трубочку и указал мундштуком на реку: – Стреляй оттуда. Наверно, с лодки.
– Откуда ты знаешь? – спросил его Косушка.
– Тебе смотри следы: Калганов шел быстро из тайги, от своей палатки, к реке. Падал на ходу, вперед лицом. С реки стреляли! Другой человек тихо шел, его мелкий след, неглубокий. Осторожно шел, тебе понимай? Когда увидал убитый, его стоял немножко, потом назад ходил совсем тихонько.
Меж тем доктор осматривал и прощупывал тело Калганова.
– Когда наступила смерть? – спросил его Косушка.
– Должно быть, вечером или ночью, – ответил доктор.
– А когда стреляли? – спросил Коньков Кончугу.
– Не знай, – невозмутимо ответил тот.
– То есть как не знаешь? Где ж ты был? – спросил Косушка с удивлением и даже на Дункая поглядел вопросительно.
Дункай только плечами пожал. А Кончуга пыхнул дымом и сказал как бы нехотя:
– Вечером на пантовка ходи. Ничего не находил, вот какое дело. Утром приходил сюда – начальник убит.
– И выстрела не слыхал?
– Нет. Далеко ходи. Тайга.
– Что за пантовка? Речка или распадок? – спросил Косушка, раскрывая блокнот с намерением записать ответ Кончуги.
Коньков чуть заметно усмехнулся, отворачивая лицо. Дункай глядел с удивлением на Конькова, а Кончуга сунул опять в рот трубочку и задымил.
– Вы почему не отвечаете? – сердито сказал Косушка.
– Я все отвечал, – с той же невозмутимостью отозвался Кончуга.
Косушка вопросительно поглядел на Дункая.
– Что это значит? Его спрашивают, а он и отвечать не хочет.
– Пантовка не река и не распадок. Это охота на изюбра с пантами. По-нашему так называется, – извинительно пояснил Семен Хылович.
– Ну, хорошо! – строго сказал Косушка. – Тогда пусть ответит – где охотился?
– Река Татибе, – сказал Кончуга.
– Ладно, так и запишем, – Косушка сделал запись в блокнот.
– А ты когда сюда приехал, Семен Хылович? – спросил Коньков Дункая.
– Утром. Когда за мной Кончуга приехал, я тебе позвонил – и сразу сюда.
– Никого не встретил на реке?
– Нет.
Косушка поманил пальцем Конькова.
– Давай сходим в палатку Калганова! – И, обернувшись, спросил Кончугу: – Где его палатка?
– Там, – указал трубочкой на таежный берег Кончуга.
– Тело отнесите в вертолет, – приказал Косушка санитарам. – А пулю сохраните.
– Хорошо, – ответил доктор.
Потом дал сигнал санитарам, те уложили Калганова на носилки и двинулись к вертолету.
А следователь с Коньковым поднялись на берег. Палатка стояла под кедром. Ее передние полы были приподняты и привязаны к угловым крепежным веревкам. В палатке еще был натянут из пестрого ситца полог. Косушка приоткрыл его; там лежал спальный мешок на медвежьей шкуре, а возле надувной подушки валялась кожаная полевая сумка.
Сфотографировав и палатку, и все вещи Калганова, Косушка взял сумку и заглянул в нее: там была сложенная карта, альбом для зарисовок, две толстых тетради в черном переплете – дневники Калганова, и еще лежало несколько блокнотов, исписанных, с вложенными в них газетными вырезками. Косушка раскрыл один из блокнотов и прочел вслух:
– «Речь идет о коренном пересмотре устаревшей точки зрения на лес как на нечто дармовое и бездонное…»
– М-да… А где же его карабин? – спросил Косушка.
– Его лежит под матрац, – крикнул Кончуга откуда-то сзади.
Косушка оглянулся: Дункай с Кончугой остановились возле кедра на почтительном расстоянии от начальства.
– Проверим! – Косушка откинул матрац.
Карабин лежал в изголовье.
– Странно, – сказал Косушка. – Ночью вышел из палатки и карабин не взял.
– Он, наверно, люди слыхал, – отозвался опять Кончуга. – Зачем брать карабин, если человек на реке?
– Уж больно много ты знаешь, – усмехнулся Косушка.
– Наши люди все знают, – невозмутимо ответил Кончуга. – Калганов был храбрый начальник. Все говорят, такое дело.
– Ну, тогда скажи: кто убил Калганова?
– Плохие люди убили.
– Оч-чень хорошо! – Косушка хлопнул себя по ляжкам. – А фамилия? Кто они такие?
– Не знай.
– Ну что ж, зато мы узнаем, – сказал Косушка, пристально глядя на Кончугу, потом, после выдержки, приказал Дункаю: – Сложите все вещи Калганова и отнесите их в вертолет.
А Конькова, взяв под локоток, отвел в сторону:
– Тебе придется здесь остаться. Установи, кто ездил вчера по реке. И вообще пошарь. А с Кончуги глаз не спускай.
3
Коньков решил первым делом сходить на лесной кордон, где жил лесник Зуев. Вытащив на берег бат, они с Дункаем и Кончугой пошли по еле заметной лесной тропинке.
Неподалеку, за приречным таежным заслоном, открылась обширная поляна с пожней, поросшей высокой, по щиколотку, салатного цвета отавой; посреди пожни возвышался внушительных размеров стог сена, побуревшего от долгого августовского солнца.
Изба лесника, окруженная хозяйственными пристройками: амбаром, сараем, погребом и сенником, стояла на дальнем краю у самого облесья…
И огород был на кордоне, засаженный картошкой, огурцами, помидорами и всякой иной овощной снедью, и все это было обнесено высоким тыном от лесных кабанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28