Голос его прозвучал будто чужой.
— Привет, Джэн! Сколько лет, сколько зим…
Он видел, как что-то дрогнуло у нее в горле и она судорожно глотнула. Глаза ее наполнились слезами. Она улыбнулась ему:
— Привет!
Барт сбросил ранец с плеч. Руки его сомкнулись вокруг Джэн. Он ощутил ее горячие мягкие губы на своих губах, почувствовал, как дрожит в его объятиях ее тонкое, стройное тело, выдавая все, что она пыталась скрыть, так сдержанно отозвавшись на его приветствие.
II
Барт откинулся в кресле и улыбнулся Джэн, уносившей после завтрака грязные тарелки в кухню тесной однокомнатной квартирки, которую она занимала вместе со своей сестрой Дорин. Завтрак был хороший, хотя саму Дорин нельзя было назвать особенно приветливой. Дорин была старше Джэн, не такая высокая, и волосы у нее были потемнее, двигалась она ловко и быстро. Сейчас она стояла у двери, поправляя белую шляпку на темно-каштановых волосах, обрамлявших ее миловидное задорное личико.
«Не любит она меня», — подумал Барт при взгляде на ее крепко сжатые губы и нахмуренные брови.
Дорин перевела взгляд на вошедшую из кухоньки Джэн и резко сказала:
— Тебе надо собираться, если не хочешь опоздать в контору.
Джэн обратила к ней сияющее улыбкой лицо, как будто не понимая еще как следует, о чем говорит сестра.
В Дорин поднималось раздражение: она страдала от своего бессилия. Бесполезно спорить с Джэн, когда у нее такое вот выражение лица. Просто невозможно ей ничего втолковать. Стоит только появиться Барту, как она совершенно меняется. Меняется ее поведение. Выражение лица. Да и вся она становится какая-то совершенно другая, более живая, подвижная.
И вот сейчас она смотрела на Дорин, и улыбка гасла у нее на лице.
— О Дор!.. Но как же… — Она замялась и нерешительно взглянула на Барта.
Барт догадывался, какие мысли омрачают лицо Дорин. Он на последнюю монету готов биться, что у них тут немало было споров и шуму, прежде чем Джэн отправилась за ним на пристань и пригласила к завтраку.
Он перевел взгляд на Джэн. Она медленно подняла на него свои широко раскрытые глаза, золотистые как янтарь, с коричневыми крапинками по краям зрачка, похожие на те озерки в скалах у залива, где они, бывало, удили рыбу, отдыхая в Кюре.
— Ладно, Дор. Я немножко опоздаю, наверно. Только чуточку приберу еще, а так я уже готова.
Она собрала чашки и торопливо понесла их к раковине. Барт слушал, как позвякивают чашки, стучат ножи и вилки, и в нем поднималась злоба. Он хотел быть с Джэн. Когда он, наконец, заговорил, голос его показался ему самому резким:
— Не хотите же вы сказать, что мисс Джэнет Блейкли покинет меня, едва я успел ступить на родную землю.
Из-за кухонной двери показалось лицо Джэн.
— О Барт! У меня и в мыслях не было…
Она замолчала и стала яростно тереть чашку. Барт поднялся, подошел к ней и забрал у нее кухонное полотенце.
— Я тебе помогу вытереть посуду, а потом мы с тобой выберемся куда-нибудь. Ничего, я думаю, не случится, если ты и не пойдешь разок в свою контору, тем более что я целых полтора года дома не был. Да и вообще в такой день преступление в четырех стенах торчать, к тому же у меня и отпуска-то всего двадцать восемь суток.
Джэн молчала. Она пристально глядела ему в лицо, будто искала в нем подтверждения своим мыслям, искала за его словами какой-то скрытый, более глубокий смысл. Дорин взяла сумочку и пошла к двери.
Как хочешь, — сказала она сухо, — я тебе не сторож. Но если ты совсем не пойдешь в контору, ты мне лучше сразу об этом скажи: тогда я позвоню им с работы и скажу, что ты заболела.
— Вот это мысль! — Барт торжествующе улыбнулся. — Позвони в контору и скажи там этому старому кровососу, Что у Джэн какая-нибудь сволочная болезнь, а мы… — он повернулся к Джэн, — а мы пока погуляем на свободе. Идет?
Джэн кивнула, и лицо ее снова просияло.
— Вот спасибо, Дор, большое тебе спасибо…
Барт шутливо помахал рукой на прощание.
— Спасибо за угощение! Я сегодня ночью домой уезжаю, так что не беспокойтесь — завтра я уже не приду.
Он усмехнулся, когда Дорин с силой хлопнула дверью, и повернулся к Джэн, которая вдруг снова занялась посудой.
— Ну, ты просто чудесная хозяюшка.
Он смотрел на пену, вскипавшую почти до краев раковины. Джэн вынимала оттуда последние ножи и вилки, на руках ее сверкали мыльные пузырьки.
Он взял ее руки в свои, потом обернул их полотенцем. Джэн прислонилась спиной к буфету, и Барт, нагнувшись, потерся носом о ее нос. И тогда у Джэн вдруг перехватило дыхание. Она закрыла глаза, и Барт увидел голубоватые жилки на ее веках, легкие синеватые тени под глазами. «Что ты тут с собой делала, пока меня не было? Ты ж еще красивее стала».
Он поцеловал ее. «Боже, — подумал он с каким-то смятением, — готов побожиться, ее никто и не целовал ни разу, пока меня не было». Эта мысль наполнила его торжеством и каким-то непривычным чувством смирения. Ему везло больше, чем он заслуживал.
Глава 2

I
Джэн укладывала вещи, собираясь ехать вместе с Бартом в приморскую дачку-лачугу. Она паковала свой чемодан и с упрямым, непокорным молчанием слушала, как уговаривает, бранит и предостерегает ее Дорин. умоляя не ехать. Все было бесполезно. Они уже много раз говорили на эту тему. Джэн нечего было отвечать на неопровержимые доводы сестры, и она продолжала сборы, аккуратно укладывая тщательно отглаженные короткие штанишки, брючки, халат и рубашки, заворачивая в бумагу сандалии и башмаки и с сосредоточенным видом запихивая их в угол чемодана.
Хотя со стороны казалось, что она внимательно слушает Дорин, лишь незначительная часть того, что говорила сестра, доходила до ее сознания:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118