Призыв ГВ полностью запретить рекламу табачных изделий наделал много шума, и Опра хотела посвятить ближайшее свое шоу курению. Ник немедленно перезвонил режиссеру и ответил согласием. Это была удача, и немалая. Миллионы и миллионы женщин – основных потребителей сигарет – смотрели Опру. Ник испытал соблазн звякнуть БР, однако решил разыграть эту карту по-умному, поставив небольшой эксперимент. Он позвонил Дженнет и, расспрашивая ее о какой-то ерунде, подпустил между делом: «А, чуть не забыл, в понедельник мне выступать в шоу Опры, так будь добра, собери все, что у нас есть, по неэффективности рекламы».
Он запустил секундомер на своих ручных часах. БР перезвонил через четыре минуты: что там за история с Опрой? Ник пространно рассказал, как он в течение долгого времени «окучивал» одного продюсера и как это окучивание наконец окупилось.
– Я вот подумал, может, нам стоит Дженнет послать? – сказал БР. Ник стиснул зубы.
– Шоу будет сенсационное. Приглашены люди с самого верха. Мне дали ясно понять, что им нужен главный общественный представитель табачной индустрии. А не твоя кабинетная обжималка.
– Ладно, – раздраженно сказал БР и повесил трубку.
Позвонила мать – напомнить, что Ник с Джоем уже больше месяца не появлялись у них на воскресном ужине. Ник в свой черед напомнил ей, что при последнем визите отец прямо за столом обозвал его «проституткой».
– По-моему, это показывает, как сильно он тебя уважает – так сильно, что считает возможным говорить с тобой совершенно откровенно, – сказала мать. – Да, кстати, сегодня утром звонила Бетси Эджворт, сказала, что видела, как ты рассказывал по СиСПЭН про какого-то турецкого султана. Говорит: «Ник такой обаятельный! Как жаль, что он бросил журналистику. Сейчас у него уже было бы собственное шоу».
– Мне нужно идти, – сказал Ник.
– Приведи Джоя к ужину в воскресенье.
– Не могу. Воскресенье у меня тяжелое.
– Как это воскресенье может быть тяжелым?
– В понедельник я выступаю у Опры. Нужно подзубрить кое-что.
Пауза.
– Ты выступаешь в шоу Опры Уинфри?
– Да.
– Ну ладно. Добудь у нее автограф для Сары. Сара любит Опру Уинфри.
Сара была их служанкой, той самой, из-за которой Ник так и не научился справляться с собственной секретаршей.
– Опра курит?
– Сомневаюсь.
– Тогда лучше возьми автограф перед шоу. А то вдруг все они на тебя разозлятся, как – помнишь? – вышло с Регисом и Кэти Ли.
Ник опаздывал. Он сбежал в подземный гараж, продрался со всей агрессивностью, на какую был способен, сквозь пятничный поток машин и все равно подъехал к Св. Эвтаназию на добрых полчаса позже положенного. Одетый в форму колледжа Джой с несчастным видом сидел перед главным зданием на бордюрном камне. Ник, визжа покрышками, затормозил и выскочил из машины, будто участник операции, проводимой командой СУОТ.
– Опоздал! – крикнул он, подтверждая очевидное. Джой смерил его испепеляющим взглядом.
– О, мистер Нейлор.
Только его не хватало. Григс, директор школы.
– Ваше преподобие, – произнес Ник, натужно изображая радость. Григс до сих пор не простил Нику, что тот, заполняя бланк прошения о приеме Джоя в школу, в графе «Занятие отца» написал «Вице-президент крупной деловой ассоциации производителей». Григс ведать не ведал, что Ник является старшим вице-президентом компании «Геноцид, Инк.», пока как-то ночью не увидел его в программе «Вечерней строкой» сцепившимся с главой профсоюза авиационной обслуги по поводу воздействия табачного дыма на некурящих пассажиров. Но к тому времени Джоя уже приняли в самую престижную в Вашингтоне школу для мальчиков.
Григc скосился на часы, показывая, что получасовое опоздание Ника не ускользнуло от его внимания.
– Добрый день, – протягивая руку, сказал Ник. Он надеялся, что ему удастся отделаться шутливым враньем насчет пятничных пробок на дорогах округа Колумбия. – Рад вас видеть, – солгал он. Его вовсе не привлекала роль объекта молчаливого презрения со стороны директора школы, в которой учились сыновья эмиров Персидского залива и членов Конгресса. За 11 742 доллара в год преподобный отец Джосайя Григс мог бы оставлять свое отношение к нему в церковном притворе.
– На улицах творится нечто ужасное, – сказал Ник.
– Да, – Григс кивнул так медленно и веско, точно Ник сию минуту предложил ему коренным образом переработать «Книгу общей молитвы».
– Пятница… разумеется.
– А мы в этот уик-энд на рыбалку собрались, – меняя тему, сказал Ник.
– Правда, Джой?
Джой не ответил.
– Я вот подумал, не смогли бы вы заглянуть ко мне на той неделе? – с важностью, приличествующей директору школы, осведомился Григс. Ник встревожился. Он оглянулся на Джоя, но по виду сына узнать что-либо о причине этого требования было невозможно.
– Разумеется, – сказал Ник. – Правда, в начале недели я, как правило, занят.
Мелькнула мысль: интересно, смотрит Григс Опру? Наверняка нет.
– Тогда, может быть, в конце? В пятницу? Вы сумеете приехать за Джоем несколько… раньше? – на узком лице Григса обозначилась тонкая улыбка.
– Да, – сказал Ник.
– Превосходно, – посветлел Григс. – А что собираетесь ловить?
– Зубатку.
– О! – Григс кивнул. – Элли, наша экономка, очень любит зубатку. Хотя мне она не нравится, внешне. Эти ее усищи. – И Григс, заложив за спину руки, удалился в свои покои.
Усевшись за руль, Ник спросил:
– Что ты натворил?
– Ничего, – ответил Джой.
– Тогда зачем я ему нужен?
– Я не знаю, – обронил Джой. Двенадцатилетние мальчики не очень разговорчивы. Беседа с ними, как правило, сводится к игре в «двадцать вопросов».
«Замечательно, – подумал Ник, – придется идти на важную встречу вслепую».

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15