Где-то здесь, среди других документов, я прочитал краткое распоряжение Киру. Сначала я пропустил его, не придав значения. Потом возвращался к нему несколько раз, полагая, что, может быть, именно в этой записке радиста заложен ключ к пониманию дальнейших событий.В октябре, уже перед самой оккупацией города, радист записал: «Киру передано — на него возлагается общее руководство группой Самсона и параллельным центром».Чувствовалось, что все эти дни тревожной осени 1941 года были настолько плотно заняты всевозможными делами, что у Молодцова оставалось времени только для самого короткого сна. Судя по сообщениям, и днем и ночью Кир был занят людьми, вместе с которыми ему предстояло работать. Его одолевали заботы, — где, как расположить отряды, группы, он занимался поисками новых, не раскрытых возможностей для предстоящей борьбы. И все это в условиях: строжайшей конспирации. Из центра Кира предупреждают — надо зашифровать себя даже от тех, кого оставляли в городе по другим заданиям. Ему снова и снова напоминают: быть осторожнее, проверять людей, не связываться лично с большим числом подпольщиков, не создавать излишне централизованной организации — это может привести к провалам.Уже конец сентября, а дел еще очень много. И главное — никто ведь не скажет, сколько времени остается для подготовки — неделя, месяц. Все зависит от положения на фронте. А положение грозное, сводки приносят тревожные вести. Наши войска оставили Чернигов, отдали Полтаву, Днепропетровск. Бои идут под Ленинградом, очень тревожно под Киевом, враг постепенно приближается к Москве. Пошел уже второй месяц, как Одесса, отрезанная, окруженная вражескими войсками, продолжает сопротивляться. Связь с Большой землей поддерживается только морем. Надолго ли хватит сил, чтобы оборонять город? Надо торопиться. Торопиться, но не спешить.В конце сентября Кир снова возвращается к плану, о котором вскользь упоминал в одном из донесений: надо использовать для своей работы одесский пивоваренный завод. Теперь все стало ясней. Кир информирует Центр: к подпольной работе привлечен начальник планового отдела этого завода — Петр Иванович Продышко. Ему дано задание: войти в доверие к оккупантам, взять в свои руки завод, открыть в городе пивные ларьки, поставить в них наших людей. Ради этого завод и запасы сырья — хмель, ячмень и прочее — придется сохранить. «Спасителем завода» будет объявлен Продышко.Временами сквозь текст сухих официальных донесений у Кира вдруг прорываются восторженные нотки.«Создал новую боевую группу, — пишет Кир в одном из сообщений. — Намерен создать еще одну для разведки и связи. Для этого подобрал пять замечательных парней».Через три дня Кир передал дополнительно: «Молодежная группа сформирована. Во главе поставлен комсомолец Яков Гордиенко. Ему шестнадцать лет, смелый и энергичный. Группа будет работать под руководством Петра Бойко».Бойко — это Антон Брониславович Федорович, командир первого партизанского отряда — «наружного», как стали его называть в отличие от отряда подземного, расположенного в катакомбах.Сообщения Кира поступают в Москву регулярно. В деле они перемежаются со служебными запросами и распоряжениями Центра за одной только подписью: «Григорий». В таких случаях радист или, может быть, кто-то другой оставляет на полях стандартные пометки: «Киру передано», «прием подтвержден», «Григорий уведомлен».Пока переговоры в эфире носят главным образом организационный характер, разведывательной информации еще нет. В Одессу дают указание — принимать распоряжения только за подписью Григория. Снова напоминают Киру об осторожности, советуют привлекать новых людей только через особо доверенных лиц, самому держать связь лишь с ограниченным кругом работников.Очередным донесением Молодцова информируют, что в Одессу направляется специально вызванный из Уфы палеонтолог, известный знаток расположения одесских катакомб. Прибытие его требуют подтвердить.Одновременно Молодцов информирует Центр, что в связи в непрестанными бомбардировками города одесское управление НКВД эвакуировалось на побережье и располагается в корпусах санатория имени Дзержинского. В этих условиях зашифроваться от других сотрудников, остающихся в городе, крайне трудно. Предпочитает бывать в санатории возможно реже. Часть своих людей уже направил в одесские катакомбы.Наступает октябрь. В деле появляется очередная радиограмма:«Кир передает 13.10. 41 г. в 22 час. 20 минут. Подземный отряд располагается в катакомбах в районе двенадцатой шахты в шести километрах от главного входа. Подземные лабиринты минируются. Установлена телефонная связь с будущими постами охраны и наблюдения. Доставку оружия и продовольствия закончили.Отряд Бойко располагается на поверхности — в городе и в районе Большого Фонтана.Самсон действует под прикрытием отряда старшего лейтенанта госбезопасности Кузьмина. Располагается со своими людьми в катакомбах района Дальний. Главный вход дальницких катакомб в шлифовальном цехе зеркальной фабрики».Под радиограммой поясняющая справка; «Кузьмин — начальник отдела одесского управления. Направлен для прикрытия группы Самсона».Враг рвется к Одессе. Судьба города вызывает тревогу. Обстановка на фронте складывается неблагоприятно — в глубокой тайне начинается эвакуация Одессы советскими войсками. Сначала отправляют госпитали, армейские тылы, склады. В осажденном городе должна быть особая бдительность. Противник засылает лазутчиков, сигнальщиков, корректировщиков. Задержано несколько вражеских агентов. В этих условиях иные солдаты и офицеры проявляют легкомысленное благодушие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77