Прием с 9 до 1 часа дня и с 2 до 5 вечера».— Турок… Какой это турок — жулик и проходимец, — определил Яша.Бадаев хохотал до слез.— Для румын это самый нужный человек в городе, — сквозь смех говорил он. — Может, он предупредит их об опасностях и переменах в жизни, даст им полезный совет — убираться с нашей земли?! А вот еще.Рядом с объявлением о продаже по случаю двух шприцев для набивки колбасы стояло объявление шарлатана-изобретателя.«Перпетуум-мобиле — вечный двигатель изобретен мной! Ищу лицо с небольшим капиталом. Гарантирую возврат денег, если модель не даст движения и прироста минимальной силы хотя бы в три сотых процента. Изобретатель Заставский».Владимир Александрович повернулся к Бойко:— Вот тебе бы такую работенку, Петр Иванович, — сказал он шутя. — Крутить вечный двигатель…Яше показалось, что Бадаев сказал это неспроста, что Бойко обиделся на эту шутку. Старик нахмурился и ничего не ответил. Бадаев продолжал читать газету. Вот он остановился на извещении оптика Калиновского об открытии оптического магазина на Рулевой улице. Владелец магазина объявил, что продает и принимает на комиссию театральные бинокли, микроскопы и другие оптические приборы.— Ну, это уже неинтересно, — Бадаев отложил газету.Было поздно. Тамару уложили спать на тахте в комнате Бойко, а мужчины пошли в комнату рядом. Бадаев позвал Яшу на кухню.— Слыхал последнее объявление насчет микроскопов, — спросил он. — Завтра сходи по этому адресу. Спросишь: принимают ли перламутровые бинокли без футляра. Хозяин ответит: «Если только новые». После этого спросишь: нет ли чего для Павла. Донесение передашь как обычно…Стали укладываться спать. Как ни уговаривали Бадаева лечь на кровати, он от такой роскоши отказался и блаженно растянулся на полу, на подстеленных пиджаках и одеялах.Утром, когда ребята проснулись, Бадаева и его спутников в комнате уже не было. Вместе с ними ушел и Федорович. Бадаев пригласил его в катакомбы.Яша Гордиенко и его приятели так и не поняли, зачем же приходил в город Бадаев. Уж, конечно, не для того, чтобы читать в «Одесской газете» про гадальщика Сулеймана или об изобретателе перпетуум-мобиле. Но зачем? Это осталось загадкой.В тот же день Яша Гордиенко отправился выполнять поручение Бадаева.Он никогда не откладывал дела в долгий ящик — надо так надо. В помощь себе взял Лешу. С Хорошенко у них всегда ладилась работа, друг друга понимали с полуслова. Будто бы одинаково думали. Зачем, куда они идут, Яков не сказал. Только когда вышли на Гулевую улицу, Гордиенко шепнул приятелю:— Теперь гляди в оба! Иди той стороной и следи за мной. Никуда не уходи, пока не вернусь. Бывай!..Яша неторопливой походкой, вразвалку пошел правой стороной улицы, рассеянно поглядывал на вывески, на мгновенье задержал взгляд на вывеске оптического комиссионного магазина, прошел мимо и вернулся назад. Гордиенко осторожно открыл дверь, звякнул колоколец, прилаженный на пружине. За прилавком-витриной на высоком стуле сидел человек с маленькой седенькой бородкой, в пенсне, в белом, как у доктора, халате. Перед ним лежал разобранный микроскоп. На звонок хозяин поднял голову и внимательно поверх пенсне посмотрел на вошедшего. В магазине больше никого не было.— Скажите, вы принимаете перламутровые бинокли без футляра? — спросил Гордиенко, подходя к витрине. Он сказал это слово в слово, как приказал Бадаев.— Если только новые…— Для Павла у вас что-нибудь есть? — тихо спросил Гордиенко.— Это, батенька, не по моей части, — ответил «доктор», как его мысленно окрестил Яша. — Идем, я тебя провожу… Олег Николаевич, к тебе!..«Доктор» провел Гордиенко внутрь помещения, оставил его в небольшой комнате, заставленной шкафами, и вернулся назад. Вскоре сюда вошел, вероятно, тот самый Олег Николаевич, которого позвал доктор.— Здравствуй! Что скажешь? — спросил он.Перед Яковом стоял человек выше среднего роста, с маленькими, рыжеватой щеточкой, усами. Был он в хорошо сшитом коричневом костюме, в отлично разглаженной сорочке с аккуратно завязанным галстуком. На руке золотой перстень с дорогим камнем. Якову даже стало как-то неловко от собственного растерзанного вида. Он сказал еще раз:— Для Павла у вас что-нибудь есть?— Есть… Записок давать не буду. Запомни на словах. Первое: Шура уехала в Николаев… Второе: начали работать в примарии… Третье: в порту разворачивают работу, как было указано… Четвертое: Самсон не откликается… Запомнил? Повтори!..Яша Гордиенко всего несколько минут провел в комиссионном магазине Калиновского. Прощаясь, Олег Николаевич спросил:— Бадаева давно видел?— Вчера вечером.— Смотри-ка! — удивился Олег Николаевич. — Передай ему привет от Олега. Скажи, пусть не беспокоится. Задание выполняем… А ты брат, поосторожнее ходи… Лучше появляйся под вечер, перед закрытием…Олег Николаевич крепко и энергично пожал Якову руку.На улице Яша уважительно подумал о Бадаеве: «Вот он какой, наш Павел Владимирович! Сидит в катакомбах, а заправляет всем городом. Все к нему идет, даже из Николаева… А хитер до чего — вчера прочитал про комиссионный магазин, будто мимо ушей пропустил… А тут оно вон что!..»На углу его нагнал Хорошенко.— Ну как?— Все в порядке, — ответил Яков. — Как в геометрии.Это была его любимая поговорка. АГЕНТЫ СИГУРАНЦЫ В купе было трое — офицеры, ехавшие из Бухареста в Одессу по заданию румынского генерального штаба.Возглавлял группу полковник Георгиу Ионеску, начальник «Вултурул», в переводе «Орел» — так называлось управление разведки Восточного фронта. Был он высокий и худощавый шатен, с испитым лицом, светлоглазый, остроносый и такой сутулый, что никак уж не походил на профессионала-военного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77