Бертран Рассел
Мистицизм и логика

Бертран Рассел
Мистицизм и логика

Метафизика, или стремление постичь мыслью мир в целом, всегда развивалась в единстве и конфликте двух противоположных человеческих импульсов: один из них побуждал к мистицизму, другой – к науке. Некоторые люди достигли величия, следуя первому импульсу, некоторые – следуя только второму. У Юма Юм, Дэвид (1711–1776) – английский историк, экономист и философ, представитель агностицизма. Известен трудами: «Трактат о человеческой природе» (1739–1740), «Эссе: моральные и политические» (1741–1742), «Опыт исследования принципов морали» (1751), «Политические дискурсы» (1752), «Опыт исследования человеческого понимания» (1758). Более всего Юм известен как историк, написавший восьмитомную «Историю Англии» (1753–1762). В 1761 г. все его сочинения были занесены в «Индекс запрещенных книг».

, например, научный импульс властвует безраздельно, а у Блейка Блейк, Уильям (1757–1827) – английский поэт и художник, мистик. Известен своими сборниками: «Поэтические наброски» (1783), «Песни невинности» и «Песни опыта» (1789–1794), поэмами «Мильтон» (1808) и «Иерусалим» (1804–1820) и рядом других работ. Как художник известен прежде всего иллюстрациями к Книге Иова (1826). Мистические идеи выражены в книгах «Брак рая и ада» (1793), а также в ряде других работ, многие из которых остались незаконченными.

сильная неприязнь к науке сосуществует с глубоким мистическим проникновением. Но величайшие люди, те, кого мы называем философами, ощущали нужду одновременно и в науке и в мистицизме: в попытке гармонического соединения того и другого состояла цель их жизни. Именно преодоление изнуряющей неопределенности этой альтернативы превращает философию в более высокое занятие, чем наука или религия.
Прежде чем дать подробную характеристику научного и мистического импульсов, проиллюстрирую их на примере двух философов, несомненное величие которых определяется тем, что им удалось достичь органичного соединения того и другого. Я имею в виду Гераклита Гераклит Эфесский (520–460 до н. э.) – древнегреческий философ, один из основателей диалектики. Сохранилось более ста фрагментов – в основном в виде цитат в произведениях позднейших авторов. Философ настаивал на том, что в мире, управляемом логосом (универсальной формулой всех вещей), проявляется связь и борьба противоречий; и это делает мир единой и познаваемой системой.

и Платона Платон (428 или 427 – 348 или 347 до н.э.) – древнегреческий философ-идеалист, ученик Сократа. Около 387 г. до н. э. основал школу, получившую название Академии. Автор многочисленных трудов, написанных главным образом в форме диалога. Учение Платона оказало значительное влияние на дальнейшее развитие философии. Важнейшие произведения: «Государство», «Теэтет»,
«Федон», «Протагор», «Парменид» «Филеб», «Тимей», «Законы».

.
Гераклит, как известно, веровал во всеобщее изменение: время созидает и разрушает все вещи. Из немногих сохранившихся фрагментов непросто понять, как он пришел к своим взглядам, но некоторые его высказывания заставляют предположить, что источником их было научное наблюдение.
«Все то, что доступно зрению, слуху и изучению, – говорит он, – я предпочитаю».
Это – язык эмпирика, для которого наблюдение – единственная гарантия истины. «Не только ежедневно новое солнце, но солнце постоянно обновляется», – гласит другой фрагмент. И это суждение, несмотря на свой парадоксальный характер, является очевидным результатом научной рефлексии; в нем разрешается трудность, связанная с вопросом: каким образом солнце за ночь проделывает под землей путь с запада на восток? Непосредственное наблюдение, должно быть, породило и центральное положение в учении Гераклита – что огонь есть единая неизменная субстанция, преходящими фазами которой являются все видимые вещи. В самом деле, наблюдая горение, мы видим, как вещи полностью изменяют свой вид, а языки пламени и жар поднимаются в воздух и исчезают.
«Этот мировой порядок, тождественный для всех, – говорит он, – не создал никто из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живущим огнем, мерами вспыхивающим и мерами угасающим».
«Превращения огня – во-первых, море: море же наполовину есть земля, наполовину – воздушный вихрь».
Несмотря на то что эта теория неприемлема для современной науки, она тем не менее является научной по своему духу. Наука, должно быть, вдохновила и известное изречение, на которое ссылается Платон: «На того, кто входит в ту же самую реку, каждый раз текут новые воды». Однако мы находим и еще один фрагмент:
«В одни и те же воды мы погружаемся и не погружаемся; мы существуем и не существуем».
Сравнение этого утверждения, которое является мистическим, с тем, которое приводит Платон и которое научно, показывает, насколько органично слиты эти две тенденции в системе Гераклита. Мистицизм по сути своей близок к тому напряженному и глубокому чувству, которым отличается вера в наши представления о Вселенной; именно чувство заставляет Гераклита, опирающегося на науку, весьма странно и резко высказаться о жизни и мире: «Вечность есть играющее дитя, которое расставляет шашки: царство над миром принадлежит ребенку».
Не наука, а только поэтическое воображение может видеть во времени деспотичного господина мира, наделенного всей безответственной игривостью ребенка. И именно мистицизм приводит Гераклита к утверждению, что противоположности тождественны.
«Добро и зло суть одно», – говорит он. И еще: «У бога все прекрасно, хорошо и справедливо;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11