Вот ты и Бог – делай! А у нас этого не происходит.
И образ Иоанна Предтечи нам напоминает, что мы свой жизненный долг должны исполнять до крови. И если мы кому-то рубашку гладим, или стираем, или обед готовим – это наша святая перед Богом обязанность. И воспитывая детей, моя посуду, протирая окна, мы служим Богу, потому что отрекаемся от себя и служим ближнему, приносим ближнему нашему радость, оказываем ему любовь, а выше этой любви нет ничего.
И делать все это надо, конечно, во славу Божию, потому что бывает крен и в другую сторону: уже все сверкает, все блестит, а человеку и помолиться некогда, он, видите ли, кастрюли чистит. Так тоже не должно быть. Но каждая кастрюля наша, каждая тарелка, каждая рубашка, каждый носок – все простые дела должны быть сделаны во славу Божию. Чтобы Господь видел, что мы стирали, шили, гладили, в очереди в магазине стояли ради Него. Чтобы Он радовался нашему трудолюбию, радовался нашему послушанию, нашему терпению. Чтобы Он видел, что, в какие условия Он нас ни поставит, мы всегда остаемся верными, что мы научились от Него кротости и смирению.
И когда мы это обретем, мы обретем и покой душам нашим, потому что обретем Бога. Мы встанем на камень, и наш дом, дом нашего спасения, будет тверд. А если мы ослабеем, то можем всегда в молитве призвать Иоанна Предтечу. Вот неохота посуду мыть – надо помолиться: "Иоанн Предтеча, ты исполнил свой долг как пророка до крови, до смерти, а тут мне, собственно, ничто не угрожает. И хотя мне не хочется этого делать, но надо, помоги мне". Или кто-то из родственников требует от нас внимания, а мы устали, нам хочется отдохнуть. Легче всего сказать: слушай, отстань, отвяжись от меня. Это очень легко и привычно, мы очень привычно хамим самым близким родственникам. Ведь они же не обидятся, они простят. Гораздо труднее повернуться к человеку. И когда у нас нет сил на это, мы опять можем призвать в молитвах Иоанна Предтечу. Он знал, что он пророк, что он должен быть гласом вопиющего в пустыне, что он должен приуготовить путь Спасителю, взрыхлить почву, на которую упадет семя – слово Божие. И он знал, что наградой ему за это будет только смерть, и, несмотря ни на что, свое служение исполнил до конца.
Вот так и мы должны знать, что если мы честно, и благородно, и пунктуально будем выполнять свой долг во всех деталях, то награды никакой не получим никогда, нас никто не превознесет. Когда мы дома для своей семьи будем что-то делать, все примут это как должное. И именно то, что мы делаем не ради славы, не ради "спасибо", а просто так, – это-то именно и ценно, это Богом и принимается – потому что ты делаешь не для похвалы, не потому, что "хочу так", а именно для того, чтобы исполнить свой долг, чтобы Богу угодить. Вот как это важно. И мы в таких простых, самых обыденных вещах можем Богу служить. И да поможет нам в этом сам пророк Предтеча и Креститель Спасов Иоанн. Спаси, Господи!
Крестовоздвиженский храм, 10 сентября 1986 года, вечер



Начало церковного новолетия

С тех пор, как человек отпал от Бога и стал смертен, возникло время, которое отсчитывает нам дни, часы и годы. И все наше богослужение живет во времени. Сегодня заканчивается церковный год, завтрашний воскресный день совпал с новолетием. Весь круг церковных праздников начинается снова. И вот, как всегда, когда мы задумываемся о времени, мы невольно оборачиваемся назад. Мы живем в настоящем, но оно всегда миг, который невозможно уловить; будущее нам неведомо, и поэтому ум наш обращается на прошлое. Давайте оглянемся на прошедший церковный год и поразмыслим о том, что было нами упущено.
Начнем с православного богослужения. Оно устроено так, что одна часть его все время остается неизменной, а другая меняется. Полностью, досконально богослужебный круг повторяется раз в пятьсот с лишним лет. Поэтому никто, даже если он всю свою жизнь ежедневно утром и вечером ходит в храм, не может дважды попасть на одну и ту же службу, каждая служба уникальна. И при внимательном созерцании эта разница видна, хотя на первый взгляд все вроде бы похоже. Вот как две березы – кажется, что они одинаковы: стволы белые, листики зеленые с зубчиками; а если приглядеться, то они разные: у одной такие сучки, у другой другие, и листики разные, и количество их не совпадает. У Бога в Церкви так же, как и в Его творении, полное разнообразие.
В богослужении каждый участвует – а оно предполагает именно участие – в ту меру, в какую он способен. Одному служба навевает некие чувства, и он этим ограничивается; другой участвует в нем слухом; третий только зрением – смотрит, что происходит, а в слух ничего не входит. Кто-то участвует и умом – старается вникнуть в смысл происходящего и в смысл читаемого и певаемого. А иной еще в сердце все опускает, то есть не просто следит за службой, а молится духом, каждое произнесенное слово становится и его молитвой.
Отцы называли богослужение жизнью во Святом Духе, потому что познание Бога совершается в молитве, а через богослужение мы учимся молитве и учимся вечной жизни, которая есть также познание Бога. Из этой временной жизни мы все перейдем в вечность, но она будет у каждого своя. Как жизнь здесь у всех разная, так и вечность нам предстоит разная. Но если в земной жизни наблюдаются некие изменения: мы стареем, умнеем или, наоборот, глупеем от времени, – то там такого изменения нет. Известно, что от того, насколько мы здесь духовно преуспеем, и зависит наша вечная участь.
Что происходит с человеком, с его душой, когда он покидает этот временный мир? Если он сподобляется вечной жизни, то есть созерцания Бога, то непрестанно славословит Бога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60