- Грасиа, мучо грасиа!
Грузчики хлопали в ладоши, улыбались. И я тоже улыбался.
И ЕЩЁ ОДИН ЗНАЧОК
А один значок я всё-таки спрятал. Тот самый, который подарила старушка киоскёрша. На нём по голубой эмали плыл белый теплоход и поднимались владивостокские сопки. Синел океан, внизу было написано сверкающими буквами: "Владивосток". Значок хранился у меня в кармане пиджака. Если увижу Фиделя, приколю ему на гимнастёрку. Пусть у него тоже будет кусочек нашего океана, наших сопок, нашей тайги.
ПРОФЕССОР
На палубе то грохотало "вира!" - и связки досок плыли вверх, то "майна!" - и они, поскрипывая, опускались на причал. Внизу кричали кубинцы, укладывая доски на грузовики.
Но вот по небу поплыли громадные тучи. Грузчики с тревогой стали посматривать вверх. Тучи взвалились на небоскреб, столкнулись - и раздался оглушительный грохот. Грузчики бросились врассыпную, как будто молнии били им под самые пятки. Сверкающие капли стали бомбить землю, площадь, пароход. Грузчики забились на палубу под навес и шумно отряхивались.
Я открыл иллюминатор. В каюту сразу же влетели брызги и хлынул свежий пахучий воздух.
Вдруг раздался стук и осторожно приоткрылась дверь. Сначала в каюту просунулась рука с дымящейся сигарой, потом показалась голова с усиками, и, наконец, на пороге появился толстый грузчик, тот самый, что требовал значок для своего друга.
- Буэнос, амигос! Здравствуйте, друзья!
Он бросил у дверей мокрое сомбреро, шагнул в каюту и протянул руку мне и Рослому, который отдыхал на своей койке.
За иллюминатором грохнуло. Толстяк надул щёки, затряс головой и выкрикнул какое-то рокочущее слово, наверное "гром". Затем обвёл глазами каюту, подошёл к белой стенке-переборке и ткнул в неё пальцем:
- Эстэ эс бланко!
Что это он? Не нравится ему, что ли? Толстяк подошёл к чёрному столу и хлопнул по нему ладонью так, что он чуть не треснул:
- Эстэ эс негро!
Чего он в самом деле хочет? Но толстяк всё никак не мог успокоиться. Он подошёл к книжной полке, вытащил том Маршака в красном переплёте и сунул мне под самый нос.
- Эстэ эс рохо! - Он весело выпучил глаза и спросил: - Компрендо?
Я замотал головой:
- Но компрендо!
Тогда толстяк ударил себя кулаком в груды
- Я - Франциско! Компрендо?
- Да! - кивнул я. - Компрендо. Ты - Франциско! Толстяк обрадовался, выкатил глаза и показал на них пальцами:
- Охос! Комирендо?
- Компрендо. Глаза!
Франциско схватил себя за коричневые уши так, что они чуть не оторвались... Всё понятно! Глаза, уши. Он вдруг успокоился, хитро уставился на меня и, показывая на мои глаза, спросил:
- Это?
- Охос!
- Это? - Он показал на нос.
- Парис! - сказал я.
Франциско снова схватил том Маршака, захлопал красной обложкой.
- Эстэ рохо! - Он показал на свои красные губы. - И эстэ рохо, высунул язык, - эстэ рохо! Компрендо?
- Компрендо! Рохо - красное! - выпалил я и показал на красную майку Рослого. - И эстэ рохо!
Тут Франциско вдруг подскочил, как футбольный мяч, выбежал за дверь, и через минуту его голос уже гудел на палубе. Он что-то рассказывал, выпучив глаза, показывая на меня пальцем, а грузчики иронически улыбались: "Неправда!" Тогда Франциско прибежал в каюту, схватил меня за руку и потащил на палубу. Грузчики окружили нас. Франциско поискал вокруг себя,что бы мне показать. Потом ткнул на небо:
- Эстэ?
- Бланко! - выпалил я наугад.
Он показал на красный флаг на мачте.
- Рохо, - сказал я. Это я знал.
- Эстэ? - показал он на свои глаза.
- Охос.
Кубинцы изумлённо закачали головами, а Франциско хлопнул меня по плечу.
- Профессор! Гранд профессор!
Я засмеялся и хлопнул по плечу его.
- Это ты профессор. Ты меня учил.
Он выкатил могучую грудь, важно похлопал себя по ней и произнёс целую речь, из которой я понял, что он учитель, учит ниньос - маленьких детей, а летом помогает разгружать суда. И он сделал движение, словно взвалил на спину доску. Ведь из этих досок будут строить для его ниньос школы!
- И я - ниньо? - засмеялся я.
- Но, ту - профессор! Ту гранд профессор! Тебя надо наградить.
Тут Франциско схватился за голову, вспомнил про сомбреро, и мы снова пошли в каюту.
- Ты кушал пинью? - спросил меня Франциско.
- Нет, - ответил я. - Что за пинья?
Франциско довольно зажмурился, взял сомбреро и сказал:
- До завтра!
Полночи я простоял на вахте. А утром, едва проснулся, уловил ароматный, сочный запах.
- Твой кореш приходил, пинью принёс, - ухмыльнулся Рослый.
Я вскочил. На столе лежал свёрток. А из него, похожий на громадную кедровую шишку, выглядывал ананас. Сверху торчал зелёный чубчик острых листьев. Ананас-то я пробовал! Только не знал, что по-кубински он называется "пинья".
Вскоре в каюте появился Франциско. Он вытащил из кармана громадный нож, отсек одним взмахом чубчик, потом разрезал пинью на куски, выбрал самый большой и протянул мне. И мы принялись уписывать награду за мои профессорские успехи в учёбе.
КУДА ЕДЕТ НАШ ЛЕС
- В выходной посмотрите, куда едет ваш лес, посмотрите всю Гавану! сказал нам Франциско и в воскресенье появился на пароходе в новой белой рубашке, в узких длинных туфлях.
Мы с Рослым надели белые костюмы. Франциско оглядел нас и хлопнул в ладоши:
- Муй, буэнос! Молодцы, ребята!
Мы спустились на причал. Франциско поговорил с шофёром, возившим из порта лес, мы взобрались на машину с досками и помчались вдоль набережной.
Справа ветерком дышал на нас океан. От горизонта к берегу катились белые лёгкие барашки. Слева до самого неба, сверкая окнами, поднимались небоскрёбы. Франциско обнимал нас за плечи и что-то напевал.
Мы проехали сквозь длинный тоннель, промчались мимо зенитной батареи и затормозили у красивого городка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15