Но и обезьян уже не было! Только по деревьям мелькали обезьяньи хвосты.
- Ну ладно, - сказал Фёдор Михайлович, - сфотографируемся у обезьяньего камня. И объясним, что на нём вертелись обезьяны.
Он снял очки. Я сделал снимок, и мы снова поехали.
Наконец ветви раздвинулись, на дорогу вырвалось солнце. Фёдор Михайлович хотел надеть очки, но очков не было. Он полез в левый карман нет! Прощупал правый - нет!
Прекрасные бангкокские очки остались на обезьяньем камне.
- Так, - сказал я. - Сейчас обезьяны уже репетируют басню "Мартышка и очки".
Фёдор Михайлович, нахохлившись, посмотрел на меня. А девочкин папа очень серьёзно сказал:
- Едем обратно. Они уже по очереди нанизывают их на хвост.
Фёдор Михайлович промолчал, но было ясно, что видеть свои прекрасные очки на хвосте у обезьяны ему не очень хотелось.
Снова мелькали заросли бамбука, речка. Наконец появилась поляна, камень, и от него во все стороны разбежались обезьяны.
Я крикнул:
- Несут!
Фёдор Михайлович выскочил из машины почти на ходу и рассмеялся: очки лежали на месте.
Он надел их и стал разглядывать джунгли. Теперь не скоро доведётся сюда попасть.
Завтра мы должны были уходить из Индии домой.
ОХОТА В ОКЕАНЕ
Но домой мы не пошли. Едва мы вернулись в порт, как капитан объявил:
- Вот так! Шагаем за грузом дальше. В порт Веди.
Мы взглянули на карту и ахнули. Плыть нам в самый дальний уголок. На карте вокруг порта мелькали точки - это пустыня, пески, и на зелёном фоне виднелись чёрточки - болота.
- Эдак мы не пять, а все десять месяцев провозимся, - нахмурился Фёдор Михайлович. - И к Новому году не вернёмся.
"Так в Зеландию уйдут без меня", - подумал я.
Но приказ есть приказ. И уже через несколько часов мы спешили на север.
Веня стоял на вахте, Валерий Иваныч гГроверял проводку, Ваня громыхал кастрюлями.
Справа вдоль берега опять зеленели леса, слева монотонно покачивались небо и синяя вода.
Постепенно места становились всё глуше и пустынней.
Берег изменился. Лес на нём стал жёстче, корявей. Заросли опускали в берега змеистые корни. Мангры! В них чего только не водится...
И вода вокруг стала неуютной, напряжённой. В глуби её бурлила какая-то таинственная, незнакомая жизнь.
Раньше из воды выпрыгивали лёгкие летучие рыбы и парили над волнами спокойно, свободно. Теперь из волны в волну прыгали какие-то другие незнакомые, длинные.
Вот одна рванулась из стеклянной стены и ударилась о другую. Вот ещё какая-то рыбина тяжело сверкнула на солнце.
За ними кто-то охотился.
Мы собрались у борта. Метрах в ста от нас промелькнула в глубине большая тень. И тотчас из воды одна за другой выпрыгнули несколько рыб. Тень, как молния, зигзагом пронеслась под ними.
Рыбы метнулись в другую сторону, и тень прошла стороной. Оттуда тоже вылетели рыбы. Они теперь вылетали с разных сторон. Какой-то хищник ворвался в косяк и гонял его по громадному зелёному пространству.
- Акула! - крикнул с мачты начальник рации.
- Да нет, - сказал Фёдор Михайлович.
На секунду в воде всё стихло, притаилось. Но вот впереди поднялась волна. Из неё вырвались несколько рыб. За ними, как тигр из зарослей бамбука, бросилась с разинутой пастью громадная тупорылая рыбина и на лету заглотала серебряную беглянку.
- Корифена! - крикнул Ваня.
- Может быть, - согласился Фёдор Михайлович. Вокруг всё кипело. Шла настоящая охота.
ЗМЕЙ! ЗМЕЙ!
Ночь, как всегда в тропиках, наступила быстро. Вода на горизонте вспыхнула напоследок и почернела - словно сгорела. Теперь всё - и берег, и волны, и небо слились в одну влажную, липкую черноту. Руки липли к поручням, рубаха - к плечам. Только из рулевой рубки пробивалась прохладная струя воздуха. И я то и дело подставлял под неё лицо.
Веня молча стоял рядом. Но вдруг он привстал на цыпочки. Впереди справа засветилось какое-то пятно.
- Наверное, рыбий косяк, - подумал я вслух.
Но тут такое же пятно засветилось и слева. Потом ещё и ещё. И скоро в воде заклубились десятки пятен непонятного зеленоватого цвета.
- Может, дельфины гонят рыбу, вот всё и фосфорится, - сказал вахтенный матрос.
- К-кто его знает, а вдруг к-крак-кены! - глуховато произнёс Веня. Он любил таинственность.
Но тут фосфорические пятна появились и в воздухе. Над водой заколебалось непонятное мерцание. Будто кто-то мазнул по туману светящейся краской!
И вдруг на судне потух свет.
Веня бросился звонить капитану. Телефон не работал. К капитану побежал вахтенный и стал стучать в дверь. Иван Савельич выслушал его и сказал:
- Чудеса! Электрикам выговор вкатим - всё заработает и пятна пропадут. Позвать электриков!
Но Валерий Иванович сам уже выбежал на палубу с фонариком в руке. Он окунулся в светящийся туман, и фонарь у него в руке погас. Я пошёл в кают-компанию проверить,есть ли там свет, как вдруг за спиной раздался взволнованный шёпот:
- Сюда! Сюда! Змей, змей!
Я вернулся на мостик и в темноте разглядел перепуганного Веню. Он показывал рукой в сторону берега. Туда, к мангровым зарослям, уходила широкая зелёная полоса.
Туман рассеялся. И потихоньку засветились огни. А в рубке появился Иван Савельич.
- Ну что тут у вас? - спросил он хрипловато.
- Змей! Метров восемь. Длиной с третий трюм!
- Видел? - спросил Иван Савельич.
- Т-то-о-чно! Ог-г-громный и голову поднимал!
- А марсиан не было? - усмехнулся Иван Савельич.
- Я се-серьёзно, - обиделся Веня.
- И свет погас, - подошёл Валерий Иванович к капитану. - Вон и фонарь не горел.
- Лучше работать надо! - сказал капитан. Ни в какие таинственные случаи он не верил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53