Пьёт водку. Идёт к себе в угол. Клавдия из своей комнаты, за нею Глинкин. Клавдия взволнована, не находит себе места.)
Г л и н к и н (озабоченно). Всё-таки я хочу объясниться.
К л а в д и я (нетерпеливо). Оставь! Наталья - не жена тебе. Заносчива, капризна, театром бредит, а театр из моды вышел. Да и какое приданое даёт за нею Кемской? Дом этот? Дом этот - дешевле гроба...
Г л и н к и н (раздумчиво). Конечно, - Дуня Попова, это - идея.
К л а в д и я. Дело - а не идея! Дуня - богатая. Глупая. (Стоит у двери в свою комнату, прислушивается.) А эти - всё о наследстве болтают, Лузгин - тёмный мужчина, хитрый... (Ломая руки, смотрит на стенные часы.)
Г л и н к и н. Я знаю, почему ты хочешь женить меня на Поповой, - за ней ухаживает Иванов, а у тебя с ним роман.
К л а в д и я (презрительно). Догадался! Роман кружить и с женатым можно. Ещё - интереснее.
Г л и н к и н (охорашиваясь перед зеркалом). Я женюсь, а Иванов рога будет наставлять мне.
К л а в д и я. Он - тебе, а ты - ему. Не всё равно, кто рога наставит, Иванов или другой...
Г л и н к и н (вздохнув). Всё-таки ты для себя стараешься...
К л а в д и я (вынув из кармана деньги, считает). Я - не монахиня. Это монахини не для себя живут, да и то... (Задумалась, закрыла глаза.) Как замечательно в кинематографе было! До слёз хорошо! Какое он сделал изумительное лицо, узнав, что жена изменяет ему! Какая страшная печаль была в его глазах! И губы - дрожат, дрожат... ах!.. (Глубоко вздохнула, стоит, заломив руки за шею, мечтательно улыбаясь.) Великий талант нужен для того, чтоб люди поняли без слов, как ты страдаешь...
Г л и н к и н (с досадой). Это - вздор... Страдать - просто...
К л а в д и я (горячо). Ну, уж нет! Бездарный артист, как бы ни страдал, а плакать не заставит. Удивительно это - кинематограф! До него настоящего искусства и не было.
Г л и н к и н. А - романы? Забыла?
К л а в д и я. Роман - неделю сосёшь, а тут - полтора часа, и готово, сыта по горло. (Пауза.) Где это - женщины наши? Разогнали всех старики...
Г л и н к и н. Женщины должны быть дома, это - домашние животные.
К л а в д и я (презрительно). Пошутил! Эх ты... (Подошла к двери, прислушивается.)
Н а т а ш а (сбегая один марш лестницы). Клавдия, принеси льду с погреба, - скорей... (Исчезает.)
К л а в д и я. Что ещё там? (Уходит в кухню.)
(Глинкин подошёл к столу, приподнял лампу - смотрит нахмурясь, щупает скатерть рукою. Ефимов, сияющий, полупьяный, ведёт за руку Лузгина, тот, прижимая ко груди толстый портфель, тоже улыбается, подпрыгивает.)
Е ф и м о в (восторженно). Уговорил! Сейчас он объявит наследников... всё скажет!
Л у з г и н (возбуждённо). Всё, всё скажу!
Г л и н к и н (скептически). По-моему - у вас обоих неладно тут. (Указывает на свою голову.)
Е ф и м о в. Это - и у тебя. Этим не хвастаются.
Л у з г и н. Где она?
Г л и н к и н. Кто?
(Лузгин, подмигнув ему, смеётся.)
Г л и н к и н (тревожно). Наталья, да? Разве - она? Слушайте, вы, чёрт...
К л а в д и я (с тарелкой в руках). Вы бы не шумели, кажется, Кемской захворал.
Е ф и м о в (с любопытством). Умирает?
Г л и н к и н (суетится, взволнован). Клавдия, зови Наташу, должно быть, это она - наследница!
Е ф и м о в (потирая руки). Н-неизвестно!
(Клавдия заинтригованно смотрит на Лузгина, который, сидя у стола, вынимает из портфеля пачки газетных объявлений, афиши и бормочет что-то.)
К л а в д и я (бежит вверх). Ой, интересно как!
(Стогов вошёл из кухни, встал у окна за буфетом, нахмурясь наблюдает за Лузгиным.)
Г л и н к и н (Лузгину). Это - зачем вам?
Л у з г и н. Мне? Мне не нужно.
Г л и н к и н. Это объявления?
Е ф и м о в (оттолкнув его). Не мешай!
(Клавдия сбегает с верха, за нею медленно идёт Наташа. Стогов, выступив из-за буфета, подходит к ней, отводит её к окну.)
С т о г о в (озабоченно). Будьте осторожны! Он или с ума сошёл, или разыгрывает какую-то скверную комедию.
Н а т а ш а (сухо). Сейчас узнаем... (Идёт к Лузгину.) Ну, что ж, нашли наследников?
Л у з г и н (вскочив). Да! Да! Нашёл! (Судорожно шарит в карманах.)
Н а т а ш а. Кто ж это? Кто они?
Л у з г и н (бормочет). Вы! Все! Сейчас...
Е ф и м о в. Как же - все?
Л у з г и н (нашёл в кармане золотую монету, высоко поднял руку, показывает её всем, кричит). Вот - оно! Наследство... Видите? Вот!
Г л и н к и н (привстав на носки, смотрит на монету, потом на всех, испуган). Позвольте... это что же? Это - он выиграл у меня! То есть, это, может быть, другая...
С т о г о в. Вы её... нашли, да?
Н а т а ш а (отвернулась от Глинкина, Стогову). Я не понимаю...
С т о г о в. Это... странная игра!
Л у з г и н (ухмыляясь, смотрит на ладонь свою, бормочет). Тут - на всё хватит... на всех! (Сжал руку в кулак, трясёт им, кричит.) Сына родного можно... как Авраам Исаака... убить можно... Христа продали на серебро, а это - золото... Зо-ло-то! Вот вам! (Наташе.) Тебе - первой! Бери! (Поёт.) "И будешь ты царицей мир-ра"...
(Наташа отступает от него.)
Л у з г и н (кричит). Сына родного - ради тебя...
С т о г о в (подошёл к Лузгину). Дайте взглянуть...
Л у з г и н. Нет, не тебе...
С т о г о в (легко разжал его кулак, взглянул на монету, - Наташе, усмехаясь). Фальшивая. Он хорошо сошёл с ума.
Л у з г и н (бьёт его кулаком по плечу). Отдай! Я не сошёл с ума...
С т о г о в (отдал монету). Слушайте, - вам нездоровится?
Л у з г и н. Ты сам, - вы все сошли с ума!
С т о г о в. Это - наследство, да? Всё - тут?
Л у з г и н. Не тебе! Пошёл прочь! Выгнать его!
Я к о в л е в (полуодетый, растрёпанный, пьян). Что же - будет мне покой, а?
Н а т а ш а (Лузгину). Послушайте... Вам нужно...
Л у з г и н. Мне ничего не нужно! Всё - ваше! Где мой сын? Муж твой где? Где - совесть? (Хочет броситься на Наташу, Стогов схватил его.)
С т о г о в. Пошлите за доктором...
Я к о в л е в (кричит). Вон - все!
Л у з г и н (борется со Стоговым, вырвался, бежит, увидал себя в зеркале, остановился, громко шепчет, указывая на своё отражение).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15